"Джаред Даймонд. Ружья, микробы и сталь " - читать интересную книгу автора

Научившись производить продовольствие, земледельцы могли прокармливать
не только писцов и изобретателей, но и профессионалов-политиков (глава 14).
В кочевых общинах охотников-собирателей члены более или менее равны между
собой, а их политическая сфера ограничивается территорией обитания группы и
союзами, время от времени заключаемыми с соседями. В производительных
обществах, с их оседлостью и высокой плотностью, довольно скоро выделяется
прослойка вождей, царей и чиновников. Подобные бюрократии имели важнейшее
значение не только для управления крупными и густонаселенными территориями,
но и для поддержания боеготовой армии, отряжения разведывательных морских
экспедиций и организации завоевательных войн.
В четвертой части ("Вокруг света за пять глав", главы 15-19)
закономерности, описанные во второй и третьей частях, проверяются на примере
всех пяти континентов и нескольких крупных островов. Пятнадцатая глава
исследует историю Австралийского континента и крупного острова Новая Гвинея,
когда-то составлявшего с ним единое целое. Случай Австралии, исконные
обитатели которой еще недавно обходились самыми элементарными технологиями и
которая осталась единственным континентом без самостоятельно возникшего
производства продовольствия, это своего рода пробный камень любых теорий,
претендующих на объяснение различий между обществами, сложившимися на разных
континентах.
Шестнадцатая и семнадцатая главы встраивают события, происходившие в
Австралии и на Новой Гвинее, в единую перспективу развития обширнейшего
региона, включающего помимо них материковую Восточную Азию и острова Тихого
океана. Возникновение производства продовольствия в Китае спровоцировало
несколько великих миграций доисторического периода - миграций человеческих
популяций, культурных навыков, а часто и того и другого. Одно из таких
демографических движений, произошедшее на территории самого Китая, породило
политический и культурный феномен Китая, как мы его знаем сегодня. Еще одно
привело к вытеснению, практически на всей материковой территории тропической
Юго-Восточной Азии, изначально населявших ее охотников-собирателей, место
которых заняли земледельцы южнокитайского происхождения. Третье движение -
так называемая австронезийская экспансия - аналогичным образом вытеснило
коренных охотников-собирателей Филиппин и Индонезии и докатилось до самых
удаленных островов Полинезии, не затронув, однако, Австралии и большей части
Новой Гвинеи. Для исследователя всемирной истории все эти столкновения
восточноазиатских и тихоокеанских народов имеют двойное значение: во-первых,
в их результате сформировались страны, в которых сегодня проживает треть
населения планеты и которые ускоренно наращивают свое экономическое
могущество; во-вторых, их пример является особенно наглядным пособием для
анализа и понимания исторических судеб остальных народов мира.
Восемнадцатая глава возвращается к теме, впервые затронутой в главе 3,
а именно к коллизии, произошедшей в результате контакта народов Европы и
доколумбовой Америки. Конспективное изложение истории Нового Света и
Западной Евразии на протяжении предшествующих тринадцати тысяч лет со всей
ясностью демонстрирует, что европейское покорение Америки явилось лишь
естественной кульминацией двух протяженных и большей частью не
пересекающихся исторических траекторий. Разница между этими траекториями
была предопределена географическими особенностями континентов, а именно
различиями в составе пригодных для одомашнивания растений и животных, в
микробах, во времени заселения, в ориентации континентальных осей и,