"Юрий Владимирович Давыдов. Бестселлер" - читать интересную книгу автора

я расслышал... нет, не умею в точности назвать. А в изложенье выйдет плоско,
объяснительной запиской.
Искариот страданья причинял Христу не только и не столько своею
странною любовью. Христос страдал его грядущею изменой, грядущим
преступленьем. Страдая, сострадал. Что так? Да потому, что был Искариот
лишенцем - Вседержитель лишил Иуду права выбора. Лишил даже моления об
избавлении от чаши, когда, как всякий смертный, затосковал бы он
предсмертною тоской. Христос жалел Иуду; жаленье- высший род любви, а может
быть, ее синоним.
Все это нашептал, навеял Гений Местности. Увы, совместный со
злодейством. Оно имело быть в Пасхальную неделю. Пейзаж иной -
урбанистический. Вступил Он в город через ворота Золотые. Я это видел,
повторяю, в журнале "Нива", освещенном дачной лампой-молнией; жужжали
майские жуки, неподалеку тихонечко струились воды Клязьмы, а чудились
кедронские.
Ворота Рыбные минует Он в начале скорбного пути; ворота Древние-
неподалеку от Голгофы. Он пронесет свой Крест незримый, а на плечах-
весомый, грубый, сдирая кожу в кровь и сглатывая пот, как зек на вывозе
лесоповала, поставленный под комель. Он пронесет орудье медленного
умерщвления, сработанное для Него собратьями по ремеслу, чтоб не сказать- по
классу. А плотницкие гвозди скуют и заострят ерусалимские гефесты. И к
одному из тех гвоздей, коржавому и длинному, приложится горячими губами юный
Бурцев. Слышу: хватили, сударь; ваш В. Л., быть может, и приложится, да ведь
когда? Нет не тогда и не потом - сейчас и присно... Как и Верховное
судилище, дворцы и крепость, которые обозначает Гений Местности и этим
завершает пейзаж злодейства, прибавив напоследок и казармы
оккупантов-римлян.
Понтий Пилат не упомнил имени распятого. Никто не помнит имена Его
распявших. А справку не добудешь - архив при Нероне сгорел, гудел пожар на
холмах Рима...
Легионеров нет еще на карауле у Креста. Но есть уже легионеры в
усиленном режиме. В большие праздники их отряжают на поддержку
евреев-стражников. Само собой, на случай беспорядков. В урочные часы - от
первой до четвертой стражи силовики вершат союзные обходы и в Верхнем
городе, и в Нижнем, и в Предместье, и в Новом граде. Свершат и загородную
вылазку - от ворот Темничных в темный Гефсиманский сад.
В саду запляшет пламя факелов, к Христу приблизится Иуда и губы вытянет
для поцелуя. И факелы мгновенно вспыхнут, резь в глазах и тотчас же все
вместе и все врозь: и дрожь учеников, готовых разбежаться, и валуны, и лица
множества евреев, мечи легионеров, и ветви, и стволы олив.

* * *

Эн. Эн., не князь, но мой племянник, он и ботаник, наведался однажды в
Гефсиманский сад и дал высокую оценку тамошним маслинам. Образованщина!
Точь-в-точь аграрий Игрек - один вопрос он задавал всем возвратившимся из
вояжа в чужие страны: картофель там почем?.. В досаде на ограниченность
племянника я вопросил, а какова же там осина. Племянник пресерьезно отвечал:
осины в Палестине не растут, как не растут в Сибири пальмы. И прибавил: Иуда
удавился на саксауловом сучке; он, хотя и хрупкий, но и крепкий.