"Юрий Владимирович Давыдов. И перед взором твоим... (Опыт биографии моряка-мариниста) " - читать интересную книгу автора

необычайную полноту собрания русских пословиц, Кюхельбекер отмечает также,
что и повести Курганова "гораздо лучше большей части печатаемых ныне".
Кюхельбекер В.К. Дневник. Л., 1929, С. 51-52.

Тактику, как на море воевать, долбили кадеты по Госту. Еще в конце XVII
века достопочтенный тулонский профессор Поль Гост издал трактат "Искусство
военных флотов". В середине XVIII века не менее достопочтенный директор
Морского корпуса Голенищев-Кутузов перевел трактат на русский*. Гостова
классика старела. Уже выпускник корпуса Федор Ушаков воевал на море отнюдь
не по правилам тулонца, и воевал превосходно. Но кадеты все еще зубрили
"Искусство военных флотов".
______________
* И. Л. Голенищев-Кутузов (1729-1802), человек действительно
просвещенный, в Кронштадт почти не наведывался. В тот год, когда он издал
перевод Госта (1764), его назначили эдаким морским дядькой к десятилетнему
генерал-адмиралу, будущему императору Павлу I. Кроме того, Голенищев был
генерал-интендантом флота и членом Адмиралтейской коллегии. Где уж тут
таскаться в Кронштадт и вникать в жизнь учебного заведения.

Главной наукой считалась математика. Она тут княжила, в этом
Итальянском дворце. Корабли давно стали самой поэзией, но корабельщики давно
"алгеброй поверяли гармонию". Паруса, тоже древний предмет поэзии, требовали
закройщика-геометра. В красоте оснащенных кораблей воплощалась красота
математических формул.
Урания, муза астрономии, несла гардемаринам небесный глобус. На крыше
Итальянского дворца была обсерватория. Будущие офицеры припадали к
телескопу. "Бездна, звезд полна", горела для плавающих и путешествующих.
Молодые люди постигали "звездную книгу", чтобы плавать и путешествовать.
Обсерватория была окном во владении Урании. Из окон второго и третьего
этажей виднелись владения Нептуна. Кронштадтские гавани возникали отчетливо,
словно на ландкарте. Корабли с убранными парусами казались изящно-легкими,
как на маринах. Корабли с поставленными парусами казались окрыленными.
Гавани жили приманчивой для кадет жизнью.
Веснами начинались кампании, практические плавания Балтийского флота.
Кадеты захлопывали учебники. Каптенармусы раздавали столовые приборы,
кастеляны - белье. Кадеты глядели именинниками. Итальянский дворец утихал.
Кронштадт тоже. В так называемых губернских домах (их строили при Петре за
счет губерний) пустели офицерские квартиры. Из Морского собрания,
заведенного совсем недавно, не доносилась музыка. Гремела "музыка" пушечных
салютов.
Практика не была прогулкой. На вахте не вздремнешь, как случалось на
уроке. И не угреешься на палубе, как в спальном покое. На ходу и на якоре
все зимнее, книжное оборачивалось явью. Явь поражала новизною. Одни пугались
будущего, другие ему радовались. Тем и другим приходилось солоно.

5

Императрица всероссийская была двоюродной сестрой короля шведского.
Коронованные родственники враждуют чаще некоронованных.
Екатерина II и Густав III обменивались любезными письмами и подарками,