"Юрий Владимирович Давыдов. Капитаны ищут путь " - читать интересную книгу автора

волне плот. Давешние пловцы опять прыгнули в воду, прихватив толстый трос;
плывут, трос тянется за ними, разматывается.
Вот они опять на берегу - крепят трос затяжным узлом за стволы двух
сросшихся пальм. А другой конец закреплен на плоту. Итак, "сообщение"
налажено: становись, брат, на плот, перехватывай трос, сам себя буксируй.
А уж там, у берега, уповай на судьбу: бурун легко и мощно подхватит плот,
бросит его на рифы, а следующая волна вынесет на береговой песок, такой
белый, такой ослепительный, такой мелкий! Переправился... Слава те,
господи. И опустевший плот опять подтягивают к шлюпкам, на страх и радость
очередному "десантнику".
Тропка - узенький поясок - скользнула в чащу. Но коли есть тропка,
стало быть, и впрямь островок обитаем? Уж не притаились ли туземцы за
этими рослыми папоротниками, не целят ли копьями из тех вон кустарников,
что издают сильный и пряный запах? Гуськом идут моряки, чутко
прислушиваясь, крепко сжимая оружие. Идут все дальше... Никого. Ничего. Ни
следа, ни крика, ни шепота. Только отодвигается и стихает прибой, все
отчетливее и как бы строже шорох пальм.
Э, право, пора и отдохнуть. Ведь блаженство - растянуться на земле!
Не на палубе, а на сырой земле, хоть здесь она и суха, как порох.
"Привал", - командует капитан. Располагайтесь, господа ученые.
Располагайтесь, матросики. И-и, как же это распрекрасно, когда небо
сквозит за листвою. С земли-то все милее. И птахи какие-то трещат
крылышками, и какие-то чудные, неуклюжие существа с клешнями, как у
крабов, взбираются по стволу пальмы, и дышится так легко, так легко, ну
благодать, ей-богу!..
И вдруг общий кейф был нарушен матросом Скомороховым. Ойкнул, вскочил
ошалело Михайло, озирается, потирает загривок, глаза вытаращил - ни дать
ни взять, ему дьявол мерещится. Что такое? Что случилось? Да не ори,
объясни толком!
А Михайло тычет пальцем вверх, ругается - и ни в зуб ногою. Ага, вона
что! Оказывается, тот самый-то "краб" саданул матроса по шее... кокосовым
орехом! И пребольно, как булыжником.
- О-о, пальмовый разбойник, - усмехнулся Эшшольц, грозя пальцем.
Все рассмеялись. Доктор объяснил:
- Да-да, так его в книгах называют.
Скоморохов сжал кулаки: вот ужо он покажет этим "крабам" где раки
зимуют.
- Ни-ни, - испуганно остановил его Эшшольц. - Клешни знаешь? Нож
острый! Лучше уж без греха: подберем орешки, полакомимся.
- Дельно! - кивнул капитан. - Молоко, братцы, слаще сладкого.
Подобрали орехи, сняли зеленую оболочку, потом тонкую мягкую
скорлупу, пригубили - и уж за уши не оттянешь, такой он был, этот
прохладный целебный сок. Мотали головами, облизывались, и физиономии у
всех одинаковые, как у мальчишек-лакомок.
- Чудо!
- Не древо - царица-а-а.
Недели не было без того, чтобы с салинга не раздавалось: "Бере-ег!"
Фаэтоны и фрегаты едва не задевали верхушки мачт. Островитяне в юрких
лодках устремлялись навстречу бригу.
В эти апрельские и майские дни восемьсот шестнадцатого года мореходы