"Сергей Давыдов. Живые лини (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

пробрался к базару. Только возле самого базара впервые встретился ему
немецкий солдат в зеленом мундире. Солдат покосился на корзину, сделал было
шаг к деду, но махнул рукой и отвернулся.
- Пронесло, слава тебе... - прошептал дед. - Ох ты! Ну и базар. Эх-ма!
До войны базар был шумным и веселым местом. Визжали поросята,
подпрыгивали связанные по ногам петухи, рыбаки вытаскивали из корзин
лоснящихся на солнце живых рыбин. Теперь же весь базар расположился на
нескольких деревянных лотках, за которыми две-три унылые фигуры меняли
тряпки на хлеб, да какая-то бабка продавала подсолнухи.
- Зря я шел! Какие тут покупатели, собак - и то не видно.
Он поставил было корзину на прилавок, но передумал и сунул ее вниз под
ноги.
- Нечего хвастаться. Кому надо, и так спросит.
Сразу же к нему подошла бабка с семечками.
- Что меняешь? - спросила она. Губы ее были черны от шелухи.
- Иди, иди. Ничего тут для тебя нет. Не меняю я. Продаю.
- Кто ж теперь продает, старая ты башка!-заругалась бабка. - На кой пес
тебе деньги? Давай на семечки менять. У тебя хлеб, поди? Али мед?
- Иди, говорят. Нечем мне щелкать твои семечки, - отмахнулся дед.
- Сказывай, что у тебя? - не отставала бабка. - Могу и на деньги
купить.
- Спрос, кто спросит - тому в нос! Махорки у тебя нема? Нет. Ну и иди.
Бабка еще потопталась, вздохнула и сказала, отходя:
- Коменданта ещё не было сегодня! С какой ноги этот леший фюлер
встанет - неведомо... Ох, ох! Но торговцев не трогает.
Никто больше к деду не подходил, и от нечего делать он дважды перечитал
приказ коменданта, в котором разрешалось всем честным крестьянам вести
торговлю.
- Торговля-я, - про себя усмехнулся дед. - Кислый воздух продают!

Невысокая, по глаза закутанная в черный платок женщина остановилась у
прилавка.
- Да никак дедушка Антон? Жив еще, - тихо сказала она.
Дед оглядел ее внимательно, но признать не смог.
- Жив, жив. А ты-то кто? Знакомый голос-то, а не признаю никак.
- Что меняешь? - все так же тихо спросила она. - Еды бы какой!
Он все приглядывался к ней.
- Каб не платок, узнал бы, может. Еды, говоришь, - он решился. - Линьки
у меня. Сегодняшние.
Она даже переступила с ноги на ногу. Недоверчиво покачав головой,
переспросила:
Линьки?
Он улыбнулся:
- Ну.
- Живые, скажешь?
- Другими не торгуем. Тухлых сам не люблю и другим не сую! -
похвастался он и снова спросил: - Чья же ты? Укуталась, да и говоришь, ровно
тебя подслухивают!
- Живые лини! Как в праздник! Да не смотри, дедушка Антон, не узнаешь.
Анка я - стрелочникова жена.