"Дж.Мэдисон Дэвис. Заговор Ван Гога " - читать интересную книгу автора

Зачем? Чтобы посмотреть, сможет ли "свинья" оправдаться? Чтобы узнать, кем в
действительности был Сэмюель Мейер? Чтобы понять, кто она сама такая?
Эсфирь начинало мутить, закружилась голова. Девушка попыталась было
убедить себя, что во всем виноват длительный перелет, но она помнила, что
тошнота накатила в ту секунду, когда смуглый весельчак, водитель такси,
жизнерадостно объявил:
- Все, приехали!
Конечно, ему-то что... Для него дом Сэмюеля Мейера - всего лишь
адрес...
"Мосад" научил ее прятать чувства, однако сегодня дело казалось
особенно трудным. Не то чтобы ей угрожала опасность. Во всяком случае, не
физическая. За свою карьеру ей уже дважды приходилось работать под чужой
легендой: первый раз в Тегеране, а второй - во время участия в движении
"Хамас". На одной из перестрелок в Газе она попала под огонь своих же
солдат. А в восемнадцать лет, после призыва в Армию обороны Израиля,
какой-то сириец прижал ее к земле очередями, да так, что едва не разнес по
кусочкам тот валун, за которым она пряталась. Но она все равно нашла в себе
силы перекатиться, вскинуть винтовку и снять его одним выстрелом. Для этого
пришлось взглянуть в черный глаз советского "Калашникова", а вот теперь
Эсфирь не могла заставить себя посмотреть на дом Мейера.
На другой стороне улицы высилась какая-то бетонная стена, из-за которой
доносился людской рев.
- Что это? - спросила она. - Американский футбол?
- Так это ж "Ригли-Филд", мэм! - затряс курчавой шевелюрой таксист. -
Бейсбол! Наши "Чикаго Кабс"!
Он сверкнул сахарными зубами и пропел:
- В который раз обставят на-а-ас!
Не отреагировав на шутку, Эсфирь под плывущие над ареной звуки органа
мрачно разглядывала счетчик: "$38,80". Нахмурившись, она протянула
пятидесятидолларовую купюру через спинку переднего сиденья и попыталась
сообразить, сколько это будет чаевых в шекелях, потом запуталась и вовсе
отмахнулась от сдачи. Таксисту, похоже, это понравилось. Девушка вылезла,
стянула свою наплечную сумку на тротуар, и машина, взвизгнув покрышками,
умчалась прочь. Глубоко вздохнув, Эсфирь отвернулась от стадиона и в упор
взглянула на дом, где обитала "свинья". Отец, которого она не помнила.
Парализующей волной нахлынули сомнения. Несколько метров осталось до
той двери, за которой ее жизнь изменится совершенно непредсказуемым образом.
Ну конечно, Эсфирь много раз фантазировала про отца, особенно в
подростковом возрасте. Она воображала его секретным агентом, на пару с
Шимоном Визенталем* охотившимся за теми, кто мучил ее мать. Как-то раз в
детстве она даже рассказала об этом своей подруге. Та не поверила. И
немудрено: слишком очевидными казались эти выдумки, которым еще предстояло
перерасти в отчаяние, мечущееся между ненавистью и надеждой.
______________
* Шимон (Симон) Визенталь (1908-2005) - бывший узник двенадцати
концлагерей. Всю свою жизнь после войны посвятил розыску нацистских
преступников, избежавших наказания. (Здесь и далее примеч. ред.)

В том кибуце, где росла Эсфирь, встречались дети, чьи отцы погибли в
Ливане или во время Интифады*. Эти мужчины были разлучены с семьями против