"Эйв Дэвидсон. Людоед-великан в долине (Авт.сб. "Феникс и зеркало")" - читать интересную книгу автора

сияющим взглядом вдаль.
- Это приходит весна. Семья людоеда резвится в лесу, и Саймон с ними.
Затем снова приходит осень и зима, и наконец ребенок людоедов умирает. Это
грустно. Родители не могут поверить в это. Они стонут к нему. Они качают
его в объятьях. Бесполезно. В конце концов они хоронят его под полом
пещеры. _Теперь_ вы спросите, - сообщил он Тербифилу, сидевшему с
остекленелым взглядом, - мажут ли они тело красной охрой, или символом
жизни, крови и плоти, как говорят наши ученые? Нет. А почему нет? Потому
что он уже намазан. Все они. Всегда. Им так нравится. Это не ранняя
религия, это ранняя косметика, только.
Он вздохнул. Д-р Тербифил отозвался эхом.
- И так, быстро проходят годы, - профессор Занцманн пошлепал рукой по
пустому воздуху, обозначая проходящие годы. - Старый людоед убит
медведицей, и тогда людоедиха не хочет есть. Она хнычет и прижимает
Саймона к себе, и вскоре она холодеет, и она мертва. Он один. Остальное мы
знаем. Саймон подрастает, женится, имеет детей, умирает. Но людоедов
больше нет.
- Никогда больше.
- Естественно, я обворожен. Я спрашиваю крестьян, где имеется пещера
под названием Пещера Людоедов? Они смотрят на меня искоса, но не отвечают.
Я терпелив. Я приезжаю снова каждое лето. Тысяча девятьсот тридцать
первый. Тысяча девятьсот тридцать второй. Тысяча девятьсот тридцать
третий. Все меня знают. Я делаю маленькие подарки детям. В одиночку я
брожу по холмам и ищу пещеры. Тысяча девятьсот тридцать четвертый. На
горных пастбищах есть ребенок, ухаживающий за коровами. Мы друзья. Я
говорю о пещере неподалеку оттуда. Она, говорю я, называется Пещера
Людоедов. Ребенок смеется. Нет-нет, говорит он, потому что это другая
пещера, она находится там-то и там-то.
- И я нахожу ее там, где он говорит. Но я осторожен. Я жду еще год.
Затем я приезжаю и делаю свои частные раскопки. И... я... нахожу... это.
Он рывком открыл коробку и, сняв множество слоев ваты, достал нечто
коричневатое и костлявое и положил это перед д-ром Тербифилом.
- Там был совершенно целый скелет, но я взял только череп и челюстную
кость. Разумеется, вы его сразу же узнали. И вместе с ним я нашел, как и
ожидал, медальон Карла и Фердинанда. Саймон позволил им похоронить его
вместе с ребенком людоедов, потому что он его любил. Все это записано в
светокопиях бумаг... В 1936 году нацисты...
Д-р Тербифил не сводил глаз с черепа. "Нет, нет, нет, нет", - прошептал
он. Череп был не очень большой. "Нет, нет, нет", - шептал он, неотрывно
глядя на покатый лоб и массивную челюсть без подбородка, на выпуклые края
глазниц.
- Так теперь скажите мне, сэр директор музея: разве это не более
замечательная находка, чем большие зубья в пекинской лавке лечебных трав?
- Взгляд его казался очень ясным и очень молодым.
Д-р Тербифил спешно размышлял. Не хватало как раз чего-нибудь в таком
роде, чтобы воскресные ассигнования и м-р Годбоди пошли прахом, чтобы
навеки погубить репутацию Холденского музея и его собственную. Долгие годы
работы... семнадцать глав об одной только эпохе Среднего Палеолита в книге
"Человек перед рассветом"... посмертный дар старого м-ра Годбоди...
Затем в мозгу его возникла полностью сформировавшаяся мысль. Там, где