"Эйв Дэвидсон. Людоед-великан в долине (Авт.сб. "Феникс и зеркало")" - читать интересную книгу автора

поле. Он кричит. Ему страшно. Из-под снега у него за спиной вылезает
людоед. Он такой, какими всегда представляли людоедов-великанов: огромный,
волосатый, сгорбленный, одетый в шкуры, с дубиной. Ужасно.
- Лотар бежит за подмогой. Старик не может бежать, поэтому остается. И
молится. Людоед-великан хватает ребенка по имени Саймон и бежит вместе с
ним через поля к холмам, пока снег не скроет их из виду.
- Люди взволнованы, они напуганы, но не удивлены. Такое случается. Есть
волки, есть медведи, есть людоеды-великаны. Этим чревата жизнь на
отдаленных фермах.
Д-р Тербифил поежился. По коже у него пробежал мороз. Он растер пальцы,
чтобы согреть их. "Фольклор, - ворчливо сказал он. - Бабушкины небылицы".
Д-р Занцманн замахал руками, потом положил их на светокопии. "Это не
Братья Гримм, - сказал он. - Это сообщения очевидцев того времени. Я
продолжаю. Люди выходят в метель с собаками, с вилами, даже с несколькими
мушкетами, и поскольку они жмутся друг к другу в страхе, а снег укрыл все
отпечатки ног, неудивительно, что они не находят следов ни ребенка, ни
людоеда. Собаку - да, но она совершенно мертва. Раздавлена. Один
сокрушительный удар. На следующий день они ищут, и еще на следующий, а
потом больше нет. Возможно, весной они найдут какие-нибудь кости для
христианского погребения..."
- Ребенка предупреждали: если он уйдет слишком далеко от дома, его
утащит людоед. Он _ушел_ слишком далеко от дома, и людоед его _утащил_.
Так. Тысяча пятьсот шестидесятый.
Д-р Тербифил осмелился слегка улыбнуться: "Уже пять лет, как умер
ребенок". Теперь, зная, что лежит в коробке, он почувствовал себя лучше. В
мозгу его возник четкий образ карточки, которая никогда, уж точно
_никогда_, не будет отпечатана! "_Кости ребенка, сожранного
людоедом-великаном в 1555 г. Дар проф. Людвига Занцманна, д-ра фил.
наук_".
Специалист по Гете увлеченно продолжал: "В 1560 году обнаруживается
ребенок Саймон, который пытается воровать домашнюю птицу со двора фермы в
соседней толине. Он голый, грязный, с длинными волосами и вшами. Он рычит
и не может связно говорить. Он дерется. Это очень грустно".
Директор музея согласился с тем, что это очень грустно. (Так что же
тогда в коробке?)
- Ребенок Саймон связан, он доставлен к своим родителям, которым
приходится запирать его в комнате на ключ, чтобы он не убежал. Постепенно
он снова учится говорить. И тогда прибывают его повидать бургомайстер, и
нотариус, и священник, и барон, и, как я представляю, половина населения
области, и они просят его поведать историю, говоря все время правду.
- Людоед (говорит он) унес его очень отдаленно и высоко, в свою пещеру,
а там в его пещере находится его жена людоедиха и маленький людоед,
который есть их дитя. Сначала Саймон боится, что они его поглотят, но нет.
Его принесли, чтобы он стал товарищем ребенку людоедов, который болен. А
дети адаптивны, очень адаптивны. Саймон играет с ребенком людоедов, а
людоед приносит овец, оленину и другие еды. Сначала Саймону трудно есть
сырое мясо, поэтому людоедиха разжевывает для него мясо, чтобы оно стало
мягким...
- Прошу вас! - д-р Тербифил в знак протеста поднял руку, но профессор
Занцманн не видел и не слышал его. Он по-прежнему говорил, уставясь