"Линия Ветра" - читать интересную книгу автора (Злолотце Алсана)

Глава 3

— Проклятье! — Хаос, как же больно… — Эй, слышит меня кто-нибудь?! Хаос и демоны, это что, Блуждающий Фрегат?!

Таисс ввернула несколько особо грязных таханских ругательств. Если бы это был Фрегат, если бы! Он на то и Блуждающий, что плавает сам по себе, а тут кто-то же догадался заковать ее в цепи и, что еще хуже, в нейсферил.

Дриада зарычала от злости и в очередной раз дернула цепь, идущую от правого запястья к стене. Звенья грохнули друг о друга, но и только. Та же манипуляция с левой рукой привела к такому же результату.

— Так, ладно. Прекратили истерику, — ведьма несколько раз сжала кулаки, пытаясь разогнать по онемевшим конечностям кровь.

Ситуация, конечно, не слишком приятная. Судя по раскалывающейся голове и затекшим мышцам, оглушили ее магией, причем на совесть. От души, можно сказать. А значит, неизвестно, какой сегодня день, да и день ли вообще. Обстановка вокруг однозначно говорила о том, что ар-принцесса каким-то образом оказалась на корабле, но каютой это… помещение назвать язык не поворачивался. Зато темницей или казематом — в самый раз. Да и не сажают гостей на цепь…

Таисс внимательно ощупала ошейник. Как и в первый раз, ни застежки, ни каких-либо других следов разрыва не обнаружилось, но кончики пальцев свело болезненно знакомой судорогой. Нейсферил. После Малых Обрывов она эту дрянь ни с чем не перепутает. Такой же браслет красовался на левом запястье. Но как?! Сахалесский же однозначно сказал: нейсферил на нее не действует!

В голову почему-то пришла царица Малахан. На Вэла ведь тоже не действует приворотная магия, но меткое «личное» заклинание сделало свое дело. Но лэррийка потратила на него не один год, а кто и когда… Мастер Сахалесский оказался предателем? Не хотелось бы так думать. Яшневская или Малоитийская Инквизиции готовили эту операцию со времен Малых Обрывов? Бред. Тогда у не было еще ни Темного Пламени, ни Стража Равновесия. Да, все сводится к Академии…

— Проклятье! Хаос и демоны! — на глаза навернулись злые слезы. Она доверилась этому человеку — и что в итоге? Может, он вообще наплел ей сказок и это обычный нейсферил. Ну почему, почему она пошла к человеческому магу, а не к мастеру Эве, почему?! Дура! Вот и расплачивайся за свою доверчивость теперь!

— Вэл, где же ты?.. — выдохнула девушка. — Не убивай этих мерзавцев, когда найдешь меня, пожалуйста. Ну, по крайней мере не всех. Оставь мне хотя бы половину.

Сколько бы дней ни прошло — Лимар, должно быть, уже стоит на ушах. Северный Ветер наверняка устроил там настоящую бурю, как только почувствовал оборвавшуюся связь с женой, но дальше-то что? С другой стороны, было не очень умно вывозить в море супругу капитана, о котором ходит столько противоречивых слухов и даже несколько легенд. Кто, интересно, решился на такое?

Ведьма сползла по стене на облезлый матрас, набитый, судя по всему, сухими водорослями. Как же голова-то гудит…

Корабль жил своей жизнью, такой привычной для моряков и новой для ар-принцессы. Да, она не раз бывала на «Тавильере», но в трюм спускалась только однажды, а потому шумы, поскрипывания и плеск, так похожие не дыхание, заставляли ее настороженно прислушиваться. К сожалению, нейсферил заблокировал обе звериные ипостаси.

— Да, Lao. Красавица. Поверила в собственную неуязвимость? Нет, со мной ничего не случится, любимый! Да, тебе вампиры нужнее, любимый! У меня плохое предчувствие, любимый! — Таисс выругалась. — Эй! Э-э-эй! Кто-нибудь! Вы что, протрезвели, осознали и передохли все от ужаса?! Я требую капитана! Хоть какого-нибудь!

Снаружи что-то грохнуло, бряцнуло и заскрипело. Таисс еще раз ругнулась и поднялась на ноги. Бряцание повторилось, видимо, дверь оказалась двойной. Наконец, ручка повернулась и в проеме возник громилообразный полукровка. Из одежды на нем гордо красовались короткие — по колено — серые штаны и широкий пояс, за который была засунута кривая сабля без ножен. Дополнялось это все абсолютно лысым черепом и утяжеленными разнокалиберными серьгами ушными раковинами. На капитана полуорк похож не был, значит, старпом. Значит, ее боятся несмотря на нейсферил и без охраны сунуться не смеют.

Дриада мгновенно нацепила на лицо выражение «И какого демона вы тут забыли? Ломитесь к женщине, позабыв обо всяких приличиях и манерах!» и приготовилась встречать нового злейшего врага. Кем бы он ни был.

— Позвольте поприветствовать вас на борту «Зубатки», госпожа дриада, — напыщенная, выставленная напоказ вежливость отдавала тухлятиной. Уж что-что, а произвести впечатление похитителю не удалось.

— Не могу сказать, что рада оказаться на вашем корабле, господин самоубийца, — Таисс постаралась, чтобы в голосе было достаточно яда.

— Я не в обиде. Профессиональные издержки, видите ли, — капитан сделал еще один шаг и теперь полуорк прикрывал ему спину. — Вы ведь знаете, кто я?

Ничего себе самомнение! Похититель выглядел средненьким мужчиной без особых примет или отличий. Иор и тот смотрелся поэффектнее, не говоря уже, например, о зимнем некроманте или тем более Хастаале.

— Понятия не имею, — охотно призналась девушка, злорадно отмечая скользнувшую по лицу похитителя обиду. — Так что потрудитесь представиться.

— На море и земле меня называют Шахом, — самовлюбленно заявил похититель. Имя не сказало Таисс ровным счетом ничего, повторная попытка припомнить лицо — тоже. Возможно, если бы они с Веленом больше разговаривали о морских делах…

— И?

Теперь по лицу капитана пробежала злая судорога. Ему почему-то было важно, чтобы пленница знала, к кому попала. И, видимо, трепетала от ужаса. Что ж, не повезло, бывает.

— Капитан, по-моему, кукла вас совсем не уважает, — заметил полукровка.

Кукла? Хаос и демоны, вот влипла! Куклами называют штучный товар, продаваемый на отдельных торгах. Значит Шах ни много, ни мало работорговец и «Зубатка» направляется к Островам Большого Треугольника. Но это же чуть ли не другой край мира, а рынки организуются только с бэллана по вересклет.

— Положение, знаете ли, не располагает к уважению, — огрызнулась ведьма. — А даже если бы и располагало — я испытываю стойкое отвращение к работорговле.

— Ну вот, а говорите, что понятия не имеете, — Шах укоризненно покачал головой. Нет, что-то тут не так, не может же быть, чтобы капитан со всеми пленниками на вы разговаривал.

Таисс скрестила руки на груди. Получилось неуклюже, но это позволяло хоть немного облегчить нагрузку на запястья. Взгляд капитана сместился куда-то вниз. Проследив его направление, ар-принцесса фыркнула. По реакциям на женское тело Шах тоже ничем не отличался от любой другой особи мужского пола человеческой расы: задравшаяся ночная рубашка, которая теперь едва прикрывала бедра, сделала свое дело.

— Давайте сразу кое-что проясним. Чтобы потом без сюрпризов и обид. Вы знаете, кто я, а значит знаете, кто мой муж. Ведь знаете? Только не говорите, что нет, это будет неубедительное вранье.

— Допустим, — кивнул Шах. — Да, я знаю, что вы Таисс, жена Северного Ветра.

— Тогда вы должны осознавать, что, похитив меня, сами себе подписали смертный приговор. Я, конечно, сделаю все возможное, чтобы Вэл оставил вас в живых, но исключительно для того, чтобы убить собственноручно.

Работорговец рассмеялся.

— Ваш муж считает, что за вас взялась Инквизиция. Пока он разберется, что к чему, я уже буду обладателем весьма и весьма кругленькой суммы, которая позволит не появляться в окрестностях Острока ближайшие полдюжины лет.

— Думаете успеть на Острова до конца сезона? — насмешливо уточнила ведьма. — Или у вас к мачтам привязана дюжина-другая магов?

— Северный ничему вас не научил, — снисходительно заметил капитан. — От Острока к Большому Треугольнику ведет сильное течение, которое начинается недалеко от границ Володая и заканчивается в четырех днях пути от Желтого острова. Мы вошли в него два дня назад, так что осталось уже недолго. Маги лишь помогают морю, ну и нам заодно.

Все-таки маги. А она надеялась, что у Вэла будет больше козырей на руках…

— Рано или поздно он все равно меня найдет, — не вызов, не угроза, простая констатация факта. И когда это в тебе поселилась такая уверенность? — А потом найдет вас. Если, конечно, я не доберусь раньше. Но сейчас у вас еще есть шанс выжить. Верните меня в Лимар и снимите кандалы.

Губы Шаха растянулись в глумливой улыбке.

— Чтобы добраться, нужно иметь возможность.

Таисс без раздумий бросилась вперед, целясь в глаза и горло, но тут полукровка что-то сделал — и цепи втянулись в дыры под самым потолком. Ведьму рвануло обратно, больно приложило о стену, выломало, поднимая вверх, руки.

— Шинуа, поаккуратнее, я планирую выручить за нее денег раз в семь больше, чем заплатили серые, — теперь руки на груди скрестил капитан. — Госпожа дриада, теперь вы, наконец, поняли, с кем имеете дело?

— Серые? — последний вопрос Таисс проигнорировала. — Все-таки серые…

— Да, я должен был довезти вас до Малой Итии, но после простейших подсчетов передумал. В Бель-Балане за вас дадут гораздо больше.

— Из дворца меня украли не вы, то лицо я запомнила, — руки сейчас вырвутся из плеч. Проклятье! — И не серые.

— А, вы о магах? Я сам был крайне удивлен, когда узнал, что они с Танора.

Ар-принцесса отказывалась верить услышанному. Работорговец подряжается доставить ведьму на Малую Итию, при этом выкрасть жертву ему помогают танорские маги, а ко всему прочему еще и Шейна — как же иначе удалось обойти противотелепортационную защиту дворца? Ладно еще Шейна и серые — это еще увязывается друг с другом, но вот Шах и Танор… почему вообще Инквизиторы не сделали все сами? Не хотели светиться, зная, какая аллергия на них у лимарцев, особенно после зимних событий? Или все-таки существует еще одно неизвестное звено, координирующий центр?

— Нейсферил на меня тоже надели они? — ответа она не ждала, но капитан удивил.

— Да, нейсферил тоже.

Ох, как любопытно… Значит, сюда же еще и Академия. Во что же сложатся кусочки мозаики?

— Как легко вы сдаете подельников. Может, еще и заказчика сообщите?

— вы уже пообещали мне скорую расправу. Было бы глупо избавить от нее остальных, как вы выразились, подельников. Но о заказчике я умолчу, чтобы поддержать ваше любопытство.

— А не боитесь, что малоитийцы будут мстить? — только бы он ослабил натяжение перед тем, как уйти. О повторной атаке можно забыть, слишком больно рукам. И как это она не заметила торчащий возле двери рычаг?!

— У серых руки еще короче, чем у вашего мужа, — усмехнулся Шах. — Так что не дотянутся. Шинуа, верни цепям длину. Счастливо оставаться, госпожа дриада. Я еще загляну к вам.

Таисс блаженно вздохнула, опуская руки. И только когда дверь захлопнулась, опомнилась, что так и не узнала, сколько провалялась без сознания.

Вынужденное безделье угнетало. Велен считал не то, что дни — часы до появления на горизонте первых Островов. Гонял нового юнгу так, что с мальчишки за день сходила дюжина потов; то и дело проверял заклятье, лежащее на парусах, чтобы ловили наилучший ветер; раз за разом прокручивал в голове возможные действия Криворукого Шаха, пытаясь оценить различные варианты с точки зрения ушлого работорговца и узнать наиболее вероятный; третировал Чернявого и арчи, составляя подробнейшую карту расположения невольничьих рынков, контрабандистских баз и пиратских бухт, даже тех, которые были давно заброшены. И все равно этого казалось мало.

За бортом блестело на солнце море, постепенно меняющее свой цвет с северного-зеленого до южного-синего. Это зрелище остужало голову получше иного льда, особенно сейчас, когда сердце успело истосковаться по морским пейзажам.

— Медитируешь? — эльф-контрабандист подошел, стал рядом, уложив локти на край борта. — Я когда-то потерял так глаза.

Капитан повернул голову, удивленно глядя на старого знакомого.

— Образно выражаясь, — расхохотался тот. — Со зрением у меня все в порядке, ты не думай. Просто я впервые попал в море… совсем малек еще был, да… Отца понесло странствовать, мать решила, что не отпустит его одного, а у меня никто спросить не догадался, конечно. Так мы и оказались сначала по суше в Володае, а потом по морю — на острове Брейзан, как раз по Южному Потоку и плыли. Тогда-то я и выбросил сущность в соленую воду, как говорят.

Северный улыбнулся.

— Я бросал свою душу галькой с берега. По кусочкам. Не знаю, какой камень был решающим.

Эльф с самого начала этого плавания почему-то напоминал Велемиру Нэра, только в разы повзрослевшего и поднабравшегося опыта. И дело было даже не в одинаковой расе, а в чем-то куда более глубоком. Вместе с этими воспоминаниями приходили и другие: горящий костер, мягкие длинные волосы, щекочущие подбородок, недоверчивое, но все-таки доверившееся тепло в руках. Насколько другими они оба были тогда… Как отличалась Рысь, стоящая по плечи в воде дриадского озера, от хохочущей Таисс, вздумавшей прыгнуть в воду с мачты. Как отличался злящийся на весь мир во время дриадского праздника Хранитель от капитана Северного Ветра, разглядывающего сейчас морские дали…

А ведь где-то там раскинулась и страна лэрриек.

— О чем ты думаешь, капитан? — поинтересовался Арчи, с удовольствием попыхивая трубкой.

— О Малахан, — честно признался Северный.

И еще о том, что если Шах целенаправленно шел в Бель-Балан, то он вполне мог рискнуть и срезать путь как раз возле их границ. На такое, конечно, пойдет только сумасшедший или отчаявшийся самоубийца, но как раз таки это и можно сказать о человеке, рискнувшем украсть жену у Северного Ветра.

Велен поежился. Даже не будь у него за плечами столкновений с Малахан, он бы ни за что не пожелал вести корабль мимо лэррийских владений, тем более в сезон. Вряд ли Шах пойдет на это с такой ценной «куклой» на борту. По крайней мере, очень хотелось в это верить.

— И что вы тогда с ней не поделили, а, Ветер? — судя по голосу, эльфу было безумно любопытно узнать ответ.

— Сначала одну дорогую игрушку, — пожал плечами капитан. — А потом вторую. Вернее, потом игрушка не согласилась считать себя игрушкой и очень обиделась.

Арчи усмехнулся, выпуская несколько колечек дыма.

— Женщины…

Велен кивнул, мол, — а что делать-то? — и отвернулся от окружающего пейзажа. От его бдительного ока не ускользнула бы ни одна огреха, если бы такие в этот момент имелись. Но их не было.

— Най-на-ра-на-ра-най, — после короткого молчания замурлыкал себе под нос Северный. — На-ра-най-най-на…

Мелодия, которую Лэо сочинил когда-то для одного из королевских балов, была настолько запоминающейся, что вскоре менестрелю пришлось перекладывать ее для голоса и писать слова. Текст, конечно, был под стать музыке: достойный королей и прилипчивый, как молодые ольховые листочки. Впрочем, это продлилось недолго: мотив так полюбился обычным горожанам, что в конце концов Дана переработала народное творчество, получив еще один вариант, повествующий уже не о древних подвигах и извечной северной гордости, а о талантливом и бесшабашном маге, который искренне любил шляться по трактирам, но всегда приходил на помощь всем, кому она была необходима. И вот пару дней назад Цереро исполнил третью, пиратскую версию, похожую на традиционные песни-заговоры, именуемые «ловцами ветра».

Но рефрен «най-на-ра», по которому все эти песни получили свое название, оставался неизменным.

— Най-на-ра-на-ра-най… — ветер подхватил мотив, запутал его в парусах, обвил, как шелковой лентой. На мгновение зависла абсолютная тишина, а затем все снова пришло в движение, но уже в ином, подстроившемся ритме. Велен и раньше не сомневался, что Золотой Голос Ардары создал очередной шедевр на грани магии, а теперь убедился окончательно.

Оглянувшись, он поискал глазами юнгу.

— Щенок, гитару мне!

Мальчишка метнулся в каюту — и вот уже бережно протянул капитану преподнесенный Даной подарок. Темно-коричневая дека блеснула на солнце, Северный устроился поудобнее, раз прошелся пальцами по струнам, проверяя, не расстроена ли — и над водой понеслось уже в полный голос:

— Най-на-ра-на-ра-най…

У Его ар-Высочества был самый чудесный голос из всех, которые Интар слышала в своей жизни. От него по коже бежали мурашки, а в груди разливалось сладкое тепло. Да, не родись Велемир Свель-Рег в семье человеческих королей и получи он ту долю эльфийской крови, которую заслуживает — был бы менестрелем. Это чувствовала не только сама Интар: все члены команды, оказавшиеся поблизости, так или иначе подхватили песню, которую пел ар-принц.

— Най-на-ра-на-ра-най… — слов эльфийка не знала, но вот этот повторяющийся мотив слышала уже несколько раз. Хотелось подпеть, но что-то мешало.

Когда песня закончилась, эльфийка не сдержала разочарованного вздоха. Вряд ли Его ар-Высочество споет еще что-нибудь.

— Да… — как и когда вампирша оказалась рядом, Интар в очередной раз не заметила. Телепортируются они все время, что ли?! — Красавец мужчина, жаль, не вампир.

— Хвала Лиоту! — вырвалось у эльфийки.

Алая расхохоталась.

— Я смотрю, кое-кто тут зазнался и страдает расовой нетерпимостью. Милая, что ты имеешь против вампиров?

— Это вам не Ромэн, чтобы наследник престола ходил с клыками во рту, — напомнила Интар.

— У этого формального не-наследника и так клыков достаточно, — Алая и не думала прекращать смеяться. — Если попросишь, он с удовольствием тебе их продемонстрирует. Одной, вон, уже продемонстрировал.

— Жене? — сердце замерло.

— Жене… Жене — само собой, конечно. И не только своей.

Какими же сладкими бывают обычные на вид слова!

— Не только своей?

— В свое время клыки Его пиратского Высочества очень впечатлили принцессу Шейну.

Интар пренебрежительно фыркнула. Где она, а где эта рыжая девчонка!

— Интар! — кричали с кормы, а это могло значить только одно: настало время ежедневного урока фехтования, как будто их в монастыре было мало! Эльфийка вздохнула и обреченно пошла туда, откуда прозвучал голос.

Время перестало быть чем-то поддающимся измерению. Сначала Таисс еще пыталась как-то определить хотя бы время суток, но нейсферил обрубил все звериные инстинкты, на которые она обычно полагалась. Поэтому теперь дриада засыпала, когда хотела, просыпалась, съедала очередную порцию безвкусного супа или каши, заставляла себя хоть как-то медитировать и разминать мышцы, сидела, слушая «дыхание» корабля, разговаривала со стенами и засыпала снова, мечтая о еще одном оглушающем заклятье на свою голову, чтобы придти в себя уже в порту. Хуже всего были не цепи и даже не нейсферил, удушающее действие которого все не наступало и не наступало, а вынужденное одиночество и замкнутый полумрак каземата.

— Когда ты меня найдешь, Вэл, то станешь самым счастливым мужем в мире. Потому что я уже стала идеальным собеседником для самой себя. И ты будешь избавлен от обязанности слушать женские монологи, — Таисс устроилась на матрасе, упираясь спиной в стену, а подбородком в колени. — Сколько там осталось до безумия?

До этого ведьма оказывалась в заключении дважды: с орками в Айвельте, а потом в Малых Обрывах. Но в первый раз это закончилось раскатыванием тюрьмы по камешку, а во второй серые изрядно сдабривали дни и ночи своим присутствием.

Хоть бы Шах появился, что ли? Найти разгадку его странному расположению — хоть какое-то занятие…

Ар-принцесса прикрыла глаза. Вдох на десять, выдох на тринадцать.

…Пусть у меня хватит сил и терпения вынести эту пытку…

Вдох.

…Обещаю, я буду лучшей в мире женой! Я не буду больше спорить с Вэлом. Ну, то есть буду, но меньше…

Выдох.

…Пожалуйста, пусть хоть что-нибудь случится…

Вдох.

Сердце споткнулось, перебивая дыхание. Таисс на мгновение показалось, что она разделилась пополам, или удвоилась, или окончательно сошла с ума, и теперь кровь по телу гоняют целых два сердца — одно нормальное, а второе маленькое, как будто птичье. Дриада охнула, внимательно прислушалась к себе, чтобы определить причину, и…

Есть вещи, заложенные в каждом существе самой Ардарой. Так птице дано летать, рыбам плавать, Солнцу светить, а дриаде — быть матерью. И как в птице просыпаются однажды древние инстинкты, выталкивающие ее из гнезда, так и хранительница безошибочно определяет начало новой жизни, когда приходит время.

Ар-принцесса вытянула ноги и коснулась живота ладонью. Теперь о побеге не могло быть и речи, Таисс не испытывала ни малейшего желания рисковать жизнью их с Веленом ребенка. И пусть момент был — неудачнее не придумаешь, ведьма, не раздумывая поняла, что сделает все, лишь бы уменьшить возможный вред для этой еще не родившейся крохи, благо, все те же инстинкты помогут в этом. Ведь другого такого шанса у нее уже не будет.

— Что-о-о-о?! Таисс, надеюсь, я ослышался? Нет, ты вот как себе это представляешь?!

Ведьма пожала плечами.

— Я вполне ясно выразилась.

— Да уж, яснее некуда! Если сформулировать кратко, то «Хочу, чтобы первым ребенком у меня родился мальчик, и плевать, как вы это устроите». Таисс, у дриад рождаются только девочки, и не я это придумал!

— Я знаю.

— И все равно требуешь!

— Ну мы же условились: любое желание.

— Да ты…

— Я уверена, что это вполне под силу Высоким.

Бог нервно взъерошил волосы, потом потер лицо обеими руками.

— Решила осчастливить жениха наследником?

— О, я приятно удивлена вашей догадливостью, господин Стейарт.

— Не слишком ли дорогой подарок?

Таисс улыбнулась.

— Я же делаю его в первую очередь себе.

— Интар, не смей! Интар, я приказываю, остановись!

Летящие в спину крики только подстегивали, заставляя лезть быстрее. В голове шумела злость и задетое самолюбие: ее, дочь Риантарэлля Блеск Лезвия, попытались задеть каким-то там прыжком в воду! Что ж, она им всем покажет!

— Интар, стой! — кричите-кричите! Можете хоть горло себе сорвать — ничего не добьетесь! Заклятье, лежащее не такелаже, надежно защитит от любой другой магии, а без этого ее уже не достать и не остановить.

— Интар!

В этом нет ничего сложного, тем более, что прыгнуть сумела даже ар-принцесса. Ничего, недолго ей осталось оставаться с этим титулом, скоро Его ар-Высочество окончательно поймет, насколько Интариани Илиесс лучше какой-то там дриады, которая даже не вышла проводить мужа на совет! А даже если супруга и останется супругой, правильно говорят, что жена не стена. А любить можно и без ритуальных клятв и обмена кольцами.

— …а-а-ар!

Наверху ветер свистел в ушах, а от солнца слепило глаза. Эльфийка зажмурилась, выравнивая дыхание, произнесла короткую молитву, заручаясь поддержкой Лиота, на одном дыхании преодолела несколько шагов до конца реи и прыгнула.

Прыжок получился неудачным: ноги повело вперед, так что эльфийку перевернуло в воздухе, грозя приводнением на спину. Поняв это, Интар закричала от ужаса, выпуская из легких набранный было воздух.

И вдруг падение резко прекратилось. Кому-то удалось использовать левитацию! Преисполненная благодарности, Интар подняла взгляд на своего спасителя и не поверила глазам. Но, конечно! Кому кроме Его ар-Высочества под силу преодолеть собственные заклятья!

Велемир крепко прижимал эльфийку к груди, опускаясь на палубу. Интар повернула голову, чтобы глубже вдохнуть его теплый запах.

— Спасибо, — шепотом сказала она, когда ноги коснулись палубных досок.

Ар-принц смерил ее недовольным взглядом, потом оглянулся на угрожающе разбушевавшиеся паруса и железной хваткой сжал локоть девушки. Он практически дотащил ее до маленькой каюты, которую делили девушки, толкнул внутрь, приказал подоспевшему псу «Охранять!» и захлопнул дверь. Варро тут же улегся, перегораживая собой порог. Снаружи раздался топот и отрывистые команды Его ар-Высочества. Корабль несколько раз неприятно тряхнуло и начало качать так, что вроде бы притерпевшийся уже желудок изъявил желание вывернуться наизнанку.

Исправление разбалансировки, вызванной экстренным снятием заклятья с парусов, и последующая настройка новых заклинаний вытянуло из Северного Ветра почти все силы. Зверски хотелось есть и спать, но разобраться с идиотским поступком эльфийки следовало немедленно. Хотя, может, ей и не помешает посидеть взаперти и подумать.

Велен откинулся на спинку кресла, уложил вытянутые ноги на стол и вопросительно посмотрел на вызванных для объяснений гвардейцев. Все трое молча опустили головы.

— Ну? Я жду, чтобы кто-нибудь объяснил мне произошедшее. Какого демона Интар понесло наверх?

— Девчонка все принимает на свой счет, — проворчал Горлястик. — Кто знал, что фразу про прыжок она воспримет как вызов?

— Откуда вообще она вылезла, эта мачта?!

— Тишка рассказывал мальчикам про Таисс. Ну и о том достопамятном прыжке, конечно, не умолчал. Я совершенно без задней мысли сказал, что на это нужна была отчаянная смелость и огромное везение, а повторять «подвиг» не стоит никому. И Интар удумала — никто глазом моргнуть не успел. Откуда только скорость взялась?

— Та-а-ак… — капитан перевел глаза на оставшуюся парочку. — И почему, доблестные мои командиры, вы допустили эту истерику? Что, никто не объяснил эльфийке основные принципы гвардейской службы?

— Все мы ей объяснили и не раз, — хмуро парировал Вэрджес. — Но она же мало того, что остроухая, так еще и девица.

— И мнит из себя чуть ли не легендарную воительницу, — добавил Арлес. — Ничем эту спесь и дурь из нее не выбить. Я понимаю, у тебя сейчас голова другим забита, но, может, ты как-нибудь ее образумишь?

— Да выгнать к демонам! От орчонка толку больше!

Северный устало сжал ладонями виски. Он всегда знал, что не каждая женщина, взявшая в руки меч, умеет с ним обращаться, но искренне надеялся на удачу. И обычно ему везло, вспомнить тех же Таисс и Алую. Но, очевидно, не в этот раз.

— Ясно. Ладно, идите. Я поговорю с ней, но и вы не пускайте дело на самотек. Джес, сделай ей выговор пожеще, может, хоть что-то дойдет до этой белобрысой головы.

— А ты при капитане как оказался? — юнга отложил свернутый в кольцо тонкий канат и принялся разглядывать ладони. За проведенные на «Тавильере» дни они окончательно загрубели и покрылись коркой.

— Моя бедный и нищий, — с хорошо выработанной жалостливостью затянул орчонок. — Принц пожалел, к себе взял, всюду за ним хожу, его и принцессу смеяться заставляю.

— Врешь, небось, — буркнул Щенок. — Когда это орки правду говорили?

Дайро ухватился за грот-ванты, подтянулся и сел на край борта, зацепившись ногами.

— А зачем спрашивал, если знаешь, что я совру? — уже нормальным голосом переспросил он.

— Мне любопытно, — насупился юнга. Закончив изучать руки, мальчик уселся на палубу, прислонившись спиной к борту. — А насчет жалости голову мне не морочь, я видел, как Северный Ветер к тебе прислушивается.

— К шутам всегда прислушиваются.

— Но не так! Ты шпион, да? — юнга запрокинул голову, чтобы встретиться с орчонком глазами.

— Шпион… — фыркнул Дайро. — Не дорос я еще до шпиона, знаний маловато, да и опыта тоже.

— Тогда кто?

— Пара глаз, пара ушей, быстрые ноги. Его высочество ведь не может Сам собирать информацию. А я — запросто. Меня научили.

— Во даешь! — присвистнул Щенок. — Мне бы так…

— Поучился бы ты у моего дяди — проклял бы свой язык, — покачал головой орчонок.

— Опять врешь! — обиделся юнга.

— Орки врут не больше людей, — не остался в долгу Дайро.

Щенок окинул орчонка пристальным взглядом.

— Вздуть тебя, что ли?

— Ну, попробуй, — тот спокойно пожал плечами. — Только потом без обид.

Из-за грот-мачты выглянул Тишка, высокий и худой матрос со шрамом, пополам рассекающим подбородок. Ему хватило одного взгляда, чтобы оценить назревающую драку, и еще одного, чтобы мальчишки замерли и притихли.

— Драчунов у нас не любят, — веско заметил Тишка, покачивая головой. — Капитан так и вовсе взгреет обоих, если что. Имейте в виду.

Мальчишки одновременно кивнули.

— Иди к нам, Тишка, — юнга воспользовался случаем, чтобы послушать новую историю. — Расскажи что-нибудь, а?

Матрос потер шею.

— Меня на нос отправили. Компанию составите?

Дайро мгновенно спрыгнул со своего насеста, Щенок вскочил на ноги. Оба уже успели войти во вкус к матросским байкам и ради них моментально забывали любые ссоры.

— А капитан где? — поинтересовался юнга, одергивая выбившуюся из пояса рубашку. Северный Ветер уже два раза устраивал ему нагоняй за неопрятность — вполне хватило, чтобы мальчишка зарубил на насу некоторые прописные истины.

— Навеное, промывает голову эльфе, — хмыкнул Тишка. На корабле все называли Интар именно так, с убийственной долей пренебрежения. — А вот и она, явилась не запылилась. Эй, полегче, белобрысая!

Эльфийка пронеслась мимо, не замечая никого и едва не сбив Щенка с ног.

— Мачту не снеси, цапля болотная! — зло заорал юнга вслед.

Шорохи и звуки, которые Северный Ветер когда-то назвал дыханием корабля, то ли баюкали, то ли настраивали на задумчивый лад. Последнее время Алая все время ловила себя на том, что она слишком много думает. О народе Северного Престола, который отличался какой-то пограничной для людей внутренней силой; о Велемире Свель-Реге, которого, если поразмыслить, вообще не должно было случиться в этом мире, уж слишком много судеб собрал он в одной своей; о Рыси, Таисс д'Орвелин эон Райлен Свель-Рег, которая на проверку оказалась чудесной девушкой; о моряках, жизнь которых подчинена другим законам; о том, как легко сложились взаимоотношения внутри разросшегося гвардейского отряда; о Силе, на этот раз магической и древней, которая словно бы заточена внутри северных земель. Не за ней ли ушел когда-то Юршан?

Юршан… Имя, звучащее музыкой, звоном мечей, полетом дротика, преследующего цель. Алая была бесконечно благодарна мастерам, которые дали ей умение, воспитали дух воина, научили тело подчиняться воле, но все, что было в ней, заложил Юршан. И это из-за него Алая основательно взялась за оружие. Отчасти из-за нежелания прекращать развивать то, что уже было, отчасти из-за незнания нравов мира, оставшегося за границами Ромэна. Это сейчас вампирша могла с уверенностью сказать, что на севере можно было бы прожить, хоть немного владея каким-нибудь оружием, а тогда все, что за гранью, и особенно в далеком Северном Престоле, казалось пугающим и враждебным. Север забрал у нее брата, значит, она найдет его и отобьет силой, если потребуется. Или останется рядом, если найдутся причины, по которым Юршан не сможет вернуться. Именно так думала девочка Алая, стоя на пороге дома мастера.

Почему она медлила последние годы? Одним богам известно. Но когда в Ромэн приехал Арлес, предложивший всем желающим уехать вместе с ним на службу к Его ар-Высочеству, Алая поняла, что это ее шанс. Единственный. А когда мастер Эве вдруг поддержал идею ученика, сомнений не осталось вовсе. Ну и что, что находясь на службе, она не сможет свободно распоряжаться своим временем? Вот уж чего-чего, а этого добра у нее в запасе еще много.

Но потом Юршану придется потратить не один час или даже день, чтобы ответить на множество накопившихся вопросов…

С кровати вновь донеслось громогласное всхлипывание. Видимо, Интар в очередной раз забыла, что находится в каюте не одна. Алая сделала глубокий вдох и принялась считать до дюжины, чтобы не сказать эльфийке какую-нибудь гадость, Продолжавшийся уже около часа рев раздражал ужасно, но вампирша зареклась трогать коллегу-недотепу, предвидя новый взрыв эмоций.

Вряд ли Велемир сказал что-то сверх того, что заслужила глупая выходка остроухой, но влюбленной дурочке хватило бы и половины. Ох уж эти эльфийки…

— Хватит реветь! — еще несколько всхлипов — и Алая не выдержала. — Получила по заслугам, так сделай выводы, а не разводи сопли по постели!

— Он со м-мной разгова-а-аривал, — затянула Интар, — как б-б-удто я что-то ужа-асное сделала!

Да уж. Горбатого могила исправит, а для остроухих даже это не метод…

— А ты думаешь, не ужасное?! — процедила вампирша. — С такой легкостью найти провокацию там, где ее не было, да еще и поддаться?! Да тебя в шею надо гнать из отряда, пока не поздно!

Эльфийка зашлась еще большим ревом, неуклюже швырнув в Алую подушку. Вампирша хмыкнула, свесившись с гамака подняла недолетевшее метательное орудие и положила себе под ноги. Посмотрим, каково будет завтра просыпаться остроухой неженке.

Чувство голода не отступало даже во сне. Есть хотелось постоянно. Есть и спать. Поэтому спала дриада так крепко, что проснулась не от звука открывающейся двери, а от того, что зашевелились прикрепленные к запястьям цепи.

«Неужели уже приплыли? Сколько дней прошло?» — лихорадочно соображала Таисс, усаживаясь на матрасе и натягивая на колени потрепанную рубашку.

Но Шах явился один, без своего громилы-помощника. Да и цепи натянул. Не слишком сильно, но теперь даже до середины каземата не дотянешься.

— Я разбудил вас? — с маслянистой учтивостью поинтересовался работорговец.

— Здесь больше нечего делать, — зевнула ар-принцесса.

— Сон для молодого организма полезен, — он смотрел сверху вниз, но Таисс было наплевать. Если ей понадобится сравнять взгляды, она сделает это не поднимаясь.

— Честно говоря, это времяпрепровождение уже надоело до зубной боли. Когда, наконец, меня выпустят?

— Выпустят? — Шах неприятно оскалился. Таисс никак не могла уловить причину его «раздвоения». — Вы сильно преувеличиваете. Выпускать или опускать вас никто не собирается. Но на Островах мы будем куда раньше, чем вы могли бы предположить.

От этой фразы по спине протянуло холодом. Что еще задумал Шах, чтобы обогнать ветер? Чтобы обогнать Ветра…

— Неужели? К чему такая спешка, вы же говорили, что моему мужу вас ни по чем не догнать? — в вопрос все-таки просочилось немного яда.

— После ваших слов я задумался, — скулы свело от этой демонстративной доверительной искренности. — И поменял кое-что в планах.

Хаос и демоны! Почему ей так не нравится этот поворот событий? Что такого мог сделать Шах?..

— Кое-что?

— Позвольте мне сохранить эту тайну, — и опять приторная любезность.

«Я все равно убью тебя, тварь, — думала Таисс, пристально глядя в глаза работорговцу. — Не сейчас, так потом. За то, что моему ребенку приходится терпеть все это. За всех тех, кого ты продавал, как скот. Ну и за себя, конечно».

— Мне непонятна причина вашей любезности, — теперь пусть скулы сводит у самого Шаха. — Она не сочетается с моим нынешним положением.

— Еще как сочетается, — усмехнулся работорговец. — Вы же наверняка испытываете трепет, когда видите красивое и дорогое платье.

Дриада расхохоталась. Трепет при виде платья?! Ох, какая милая шутка!

Капитан понял и исправился.

— Красивое и дорогое оружие вам нравится больше? Пусть будет так.

— Попытки достичь своих целей моими руками еще ни разу не заканчивались хорошо, — заметила девушка.

— Не воспринимайте буквально. Я имею в виду не средство убийства, а вещь, имеющую для вас особую ценность, — Шах опустился на пол, по-тахански скрестив ноги. — Вы ведь даже не представляете, сколько денег за вас дадут на торгах. У меня еще не было настолько дорогих кукол.

Нет, она точно убьет эту мразь.

На этот раз ее выдернуло из сна резко, как будто огрело по голове. Снаружи что-то происходило, но Таисс не могла понять что именно. Неужели на корабль напали? Но кто?! Вэл?!

— Эй! Э-э-эй! — во весь голос закричала дриада. — Я здесь! Вэл! Чернявый! Крыс! Я здесь, слышите?! Кто-нибудь!

Конечно, это очень глупая идея — пытаться докричаться через толщу массивных деревянных перегородок, тем более, когда на борту идет бой, но ар-принцесса не могла сидеть тихо и ждать. Время тянулось медленно, горло болело все сильнее, а результата никакого. Никто не спешил проверить трюмы, а ведь велен наверняка в первую очередь отправил бы сюда кого-нибудь. Или, может, драка настолько серьезная, что каждый воин на счету?

— Велен!

Проклятый нейсферил! Пусть и не душит, как должен был бы, но ведь ментальную связь с мужем перекрыл намертво!

— Вэл!

Постепенно шум наверху стих. Таисс напрягала слух, но разобрать хоть что-то было невозможно. Прошла еще не одна дюжина минут мучительного ожидания, когда, наконец, за дверью послышались шаги, слишком легкие для мужчины и уж точно не принадлежавшие Велемиру Свель-Регу. Алая? Или Велен вообще не имеет ко всему этому никакого отношеня?

Ключ повернулся один раз, второй…

— Проклятье… — выдохнула Таисс. Шах, тупица! Безумный самоубийца!

Лэррийка молча бросила взгляд на цепи и повернула рычаг. Опешившую дриаду во второй раз вытянуло вдоль стены. Ведьма попыталась вывернуться, но безрезультатно. Жадность работорговца привела ар-принцессу в руки Малахан, могло ли быть что-то хуже? Но Таисс твердо намеревалась выжить во что бы то ни стало.

Из-за спины первой лэррийки появилась вторая. Вместе они быстрым и красивым заклинанием разбили одно из звеньев левой цепи. Замаячившая впереди свобода оказалась иллюзией — даже если бы дриаде не нужно было беречь живот, ей бы стоило огромного труда вывернуться из железного захвата. Еще одно заклинание — и правая цепь мертвой змеей упала на пол, потащив за собой запястье. Лэррийка на лету подхватила его, завела за спину и, несмотря на сопротивление ведьмы, намертво связала руки в районе локтей. Ее напарница по-прежнему молча толкнула пленницу к двери. Таисс сжала зубы, но сопротивляться не стала. Демоны знают, что на уме у этих островных женщин, могут и тут бросить в связанном состоянии, тогда уж никто ничем не поможет.

Лэррийки буквально выволокли дриаду на палубу. Солнечный свет так резко ударил по глазам, что некоторое время Таисс стояла, ослепшая и оглохшая от шума вокруг. Когда зрение, наконец, вернулось, а сплошной шум в ушах снова разделился на отдельные составляющие, стал понятен весь масштаб случившегося.

Несостоявшихся рабов развели по разным концам палубы, мужчин отдельно от женщин. Некоторые так и оставались в колодках и цепях, отдельно стояла группа мужчин, повязанных по рукам и ногам кожаными ремнями, очевидно, команда «Зубатки». Трупов было немного, видимо, лэррийки расправились только с магами. Таисс отыскала взглядом Шаха, жалкого и испуганного, со сломанным носом и паникой в глазах. Но прежде, чем девушка успела что-то сделать, перед ней появилась еще одна лэррийка, ухватила за подбородок, заставила приподнять голову. Ведьма недовольно дернулась, но хватка у женщины оказалась железной.

— Это жена Северного Ветра! — крикнул Шах. Лэррийка обернулась, кивнула одной из подчиненных и работорговец получил удар под дых древком короткого копья.

— Он не врет, — прошипела дриада. Вероятность была примерно шесть на шесть — теперь либо станет совсем худо, хотя куда уж хуже, либо удастся добраться живой и невредимой до Островов. И живот ведь не прикроешь, а что будет, если лэррийке в голову придет приласкать копьем и ее?

Глаза в глаза. Таисс легко выдержала изучающий взгляд. Здесь, на залитой кровью палубе, среди запуганных и грязных людей лэррийки выглядели опаснее, но тем не менее куда понятнее, чем женщина, которую они с Веленом встретили в Хатише. К тому же, сейчас лица «островных хищниц» были открыты.

— Северный Ветер отдал бы тебе звезду, — молчание, наконец, закончилось.

— Он отдал. Но ее у меня украли, — ар-принцесса облизнула пересохшие губы. Нижняя треснула посередине и теперь болезненно саднила.

— Это может сказать кто угодно.

— Она не врет! Эта девка действительно жена Северного! Мы можем договориться! — еще один удар и Шах снова затих, скорчившись в три погибели.

— Чем ты можешь доказать? — лэррийка стояла так близко, что от ее запаха начинала кружиться голова. Кажется, это был мускус.

— Я думаю, Малахан в курсе. Отвезите меня к царице — и все станет ясно.

Женщина отпустила подбородок.

— В лодку ее!

— Еще кое-что, — Таисс чуть не взвыла от боли, когда уже знакомые ей лэррийки снова подхватили дриаду под руки. — Что вы собираетесь делать с пленниками?

— Заберем с собой.

— Всех?

— Да.

— У меня тут кое-какие счеты. Развяжите мне руки и дайте нож.

От такой наглости лэррийки замерли, не закончив движения, застыли на середине шага. Даже пленники затихли, выжидательно глядя кто на Таисс, кто на старшую из островных женщин.

— Кто из этих? — спросила она, наконец.

— Шах, — кивнула ар-принцесса. — Самый крикливый.

Нож ей, правда, не дали. И рук не развязали тоже. Да и то, что происходит, Таисс поняла не сразу. Повинуясь нескольким жестам старшей, лэррийки выкатили к мачте высокую пузатую бочку, быстро завязали петлей длинный канат, и затащили капитана на этот импровизированный эшафот.

— Это плохая смерть, — выдавила из себя Таисс.

— Мы можем сделать все сами, — с каменным лицом предложила старшая.

Ну уж нет. Таисс обещала Шаху, что убьет его, предполагала, что это может сделать Велемир, но отдавать работорговца лэррийкам… Ну уж нет.

Корабль качало, устойчиво стоять на ногах со связанными руками было тяжело. Таисс ощущала себя неуклюжим мешком с камнями и от этого злилась все больше и больше. Но ее положение было куда завиднее, чем то, в котором находился самонадеянный работорговец. Даже ошейник из нейсферила лучше, чем висельная петля.

— Не стоило тебе быть таким самоуверенным, — дали бы волю, задушила бы мерзавца собственными руками!

Шах дернулся, едва не свалившись. Таисс помедлила, прикидывая, как стоит толкнуть бочку, чтобы выбить ее из-под ног, примерилась…

Лэррийки в который раз продемонстрировали свойственную им жестокость: веревка оказалась такой длины, что Шах сучил ногами по палубе, но упереться не мог. И дриада была полностью с ними согласна, хотя вряд ли призналась бы в этом кому-нибудь.

Ремни убрали, но радости это не прибавило: концы цепей продолжали оставаться в руках лэрриек, а даже если бы это было не так, Таисс все равно не смогла бы убежать, разве что утонуть, с таким-то весом на запястьях. Ее везли в одной из лодок, на которых передвигались женщины-воины, а не на плотах, вместе с остальными пленниками. Значит, слова насчет Велена восприняли всерьез. Что ж, Малахан, конечно, та еще противница, но, зато появится возможность надавать ей по шее за охоту на Вэла.

На закате, миновав несколько дюжин маленьких островов, на которых возвышались странного вида храмы, лодки и плоты приблизились к тому, что ар-принцесса назвала столицей. Это был архипелаг из множества кусков суши, объединенные при помощи навесных мостов и арок. Диковинного вида многоярусные здания, деревья, больше похожие на цветы с очень толстыми мясистыми стеблями, яркие пятна шелка, совершенно не похожие на живых людей, скорее на духов или демонов.

Это было красиво, так красиво, что перехватывало дыхание. Но в полной мере насладиться местной экзотикой ей не позволили. Из одного каземата отправили в другой, пусть более просторный и светлый, да к тому же находящийся высоко над землей — суть от этого не поменялась.

Решетка на окне только на первый взгляд показалась хрупкой: стоило прикоснуться к прутьям, как ладони обожгло как будто крапивой. Выломать их оказалось невозможно: неизвестная порода дерева намертво вросла в стены, да к тому же по прочности не уступала железу.

Убедившись в несостоятельности любых вариантов, Таисс уселась на плетеную из тростника софу и сосредоточилась на остервенелом чесании зудящих ладоней. Ничего не скажешь, действенное средство отваживания пленника от окон. Хотелось есть, но Таисс не рискнула пробовать принесенную еду на случай, если Малахан уже успела подсыпать туда какого-нибудь порошка.

— Ничего, ничего, — прошептала дриада, морщась от жжения. — Мы с тобой выкарабкаемся, мой хороший. Чего бы мне это ни стоило. Выкарабкаемся и вернемся домой.

У ар-принцессы было время подумать и найти хотя бы некоторые плюсы-минусы случившейся беременности. Никто ей ничего не рассказывал, но это же надо быть круглой идиоткой, чтобы не разобраться в собственном организме. Несмотря на отвратительную еду, ребенок получал все необходимое для развития, и будет получать, пока внутренние резервы матери не истощатся окончательно. Это был несомненный плюс. Но и вся Сила, выход которой перекрыл нейсферил, тоже шла малышу — и это было скорее минусом, потому что предугадать последствия было пока невозможно. Оставалось надеяться, что кровь древних королей, полученная от отца и что-то-с-чем-то, доставшееся от матери защитят ребенка.

Он родится магом — это ясно, но вот какой стихии? Унаследует ли волчью ипостась? На кого будет похож больше?

От всех этих вопросов ее отвлек звук открывающейся двери. Вряд ли царица собственной персоной пожаловала, чтобы навестить пленницу, но на всякий случай Таисс изобразила на лице что-то подходящее к ситуации. И зря. Вместо Малахан на пороге оказалась даже не лэррийка — у этих была особая стать — а служанка или, что вероятнее, рабыня. На вид она была гораздо старше Таисс, смуглая до черноты с глубокими морщинами на лице и пигментными пятнами по кистям рук. Неловко бросив девушке ворох шелка, она стремительно захлопнула дверь.

Это было что-то вроде плаща, по крайней мере Таисс не нашла хламиде другого применения, кроме как закутаться в нее, как в кокон. Что ж, это лучше, чем ходить в порванной и грязной рубашке. Не успела девушка приспособить импровизированный наряд так, чтобы он не мешал ходить, как дверь снова открылось. На этот раз за ней стояли три воительницы, с ног до головы обвешанные диковинным оружием.

— Царица ждет тебя, — высокопарно заявила одна из стражниц, кивая на выход. — И не вздумай сделать какую-нибудь глупость, иначе смерть твоя будет долгой и мучительной.

— Я вообще не планирую умирать в ближайшие пару дюжин лет, — фыркнула ар-принцесса, с достоинством поднимаясь и подходя к выходу. Все еще висящие на руках цепи существенно усложняли задачу, но получилось все же неплохо.

С парусами после вчерашнего было что-то не так. Велен уже битый час пытался понять, что, но ничего не получалось. Задушить бы остроухую дуру собственными руками! Ну вот где хлопает прореха, где?! Все же было так хорошо налажено!

Капитан опустил голову и с силой потер пальцами закрытые веки. Ныла шея, раскалывалась голова, но оставить все так, как есть, он не мог — прореха в заклинаниях сильно уменьшала скорость корабля.

— Ваше ар-Высочество… — принесла нелегкая.

— Что?

Ободренная тем, что ее не прогнали сразу же, эльфийка подошла ближе и заговорила громче.

— Я хочу извиниться.

Интересный поворот событий! Северный даже обернулся.

— Да ну?

— Да. Я… Я так больше не буду. Не выгоняйте меня, пожалуйста… — девушка чуть не плакала. Интересно, чего ей стоили эти извинения? Вряд ли, конечно, они что-то изменят: у таких как Интар память короче ушей, но хоть несколько дней можно будет жить спокойно.

— Это означает, что ты осознала собственную глупость?

— Я… — вспыхнула эр-эль. Капитан тут же выжидательно изогнул бровь. — Осознала. И больше так не буду.

Велемир тяжело вздохнул. Она не будет, а паруса хлопают и скорость теряется, они за эти полдня должны были пройти в два раза больше, а что в итоге?

— Ладно, — кивнул маг. — Я не буду ссаживать тебя в первом же порту. Но еще одна выходка — и ты вылетишь отсюда как пробка, поняла?

Эльфийка молча кивнула.

— Все, иди. Найди Лерона, пусть он с тобой позанимается.

Северный Ветер опять запрокинул голову вверх. Где же, демоны морские, эта треклятая дыра?!

Остальная команда не доставляла никаких хлопот. Матросы делали каждый свое дело, даже юнга пристроен: Чернявый отправил мальчишку на камбуз, драить посуду. Кок, естественно, от этой идеи не в восторге, но зато мальчишка под ногами не путается.

— Ну что? — Арчи подошел, стал рядом, прикрыв глаза ребром ладони взглянул на паруса.

— Ничего, — разочарованно признался капитан. — Ума не приложу, что делать!

— А у вампиров спрашивал?

— Я сам в этом полотне едва разбираюсь, клыкастые посмотрели, но сразу признались в некомпетентности. Тяжело быть таким талантливым…

Эльф заржал, размахивая трубкой в воздухе.

— Да уж, талантище морей. Только такой талантливый капитан может наворотить заклинаний, чтобы самому в них не разобраться.

— До вчерашнего дня все работало отлично, — капитан устало потер лоб. — Мы теряем время, Арчи.

— Ну это с какой стороны посмотреть, — задумчиво парировал эльф. — Мы все равно идем быстрее, чем любое другое судно.

— И медленнее, чем можем. Нужно найти Таисс как можно быстрее и вернуться домой. Демоны знают, сколько уйдет на обратную дорогу, а за это время можно таких дел наворотить…

— Не веришь, что Дэмианор удержит власть в своих руках? Зря. Сколько раз ты уже уходил в море на гораздо больший срок — и Лимар не переворачивался с ног на голову.

Велемир проследил взглядом за колечками дыма и убрал с лица волосы. Контрабандист был прав, дюжину дюжин раз прав, но все же раньше не было ни Синмара, ни зальхерской принцессы, ни Таисс, которую оказалось так легко похитить. Да и Конкеран, несмотря на противостояние королевской семье, был заодно с правящей династией. Или хотя бы его не разрывали на части внутренние противоречия. Только и надежда, что на отца, герцога Бурушеского, к коалиции которого формально относился граф Дерлесский, да на самого Мара.

Еще никогда капитан Северный Ветер не мучился от желания побыстрее вернуться обратно на сушу.

Еще издалека жилище Малахан до зубной боли напоминало храм. Со своими, конечно, особенностями, но других ассоциаций при виде этого сооружения не возникало. Ох, и пройдется она по этой теме! Таисс усмехнулась, впервые за день искренне.

В груди просыпался, потягиваясь и ворча, шэрх, точил когти в предвкушении добычи. Пусть ведьма и попала к царице в состоянии пленницы — Малахан придется несладко, ибо другого шанса попортить лэррийке кровь и потрепать нервы может и не представиться, а так просто спустить ей с рук охоту на Велена Таисс не собиралась.

Лодка причалила к широкому каменному — интересно, откуда он здесь — мосту. Стражницы подхватили дриаду под руки, приподняли, вытащили из лодки. Несмотря на все ухищрения, «одежда» путалась в ногах, так что идти можно было только семенящими шагами. Это никуда не годилось. Окинув взглядом обеих сопровождающих, Таисс непринужденным движением плеча сбросила шелковую хламиду на камень, привычно уже подобрала цепи и уверенно пошла дальше. Если лэррийки и удивились, то никак это не выразили.

Внутри дворец был похож на храм еще больше. Разве что постаменты, на которых обычно стоят статуи Высоких, пустовали. Воображение так и представило закутанную в цветастые полотнища царицу, неспешно прогуливающуюся вдоль коридоров и поочередно взбирающуюся на каждый из постаментов, принимая героические позы. Таисс коротко рассмеялась, и эхо добавило смеху зловещих раскатов, так что мурашки по коже.

Идти пришлось далеко и по странным ломанным траекториям. Видимо, такое количество галерей и переходов было придумано специально, чтобы у неприятелей кружилась голова и пропадала ориентация в пространстве. По крайней мере, без провожатых Таисс рисковала потратить целый день, бродя по дворцу, но так и не найти входа в главный зал, который, кстати, нельзя было назвать тронным, ибо трона там как такового просто напросто не было. Была длинная лестница, ведущая на высокий круглый помост, были три колоны, украшенные густым растительным орнаментом, был мягкий диван, обитый опять же ярким синим шелком, были карликовые пальмы, растущие в вазонах вдоль стен… Но все это мало интересовало ар-принцессу.

— Малахан, — негромко позвала она, убедившись, что в зале больше никого нет. — Если ты заставишь меня ждать дольше полудюжины минут, я не упущу возможности поспать на удобной мебели, так и знай.

Время текло медленно-медленно, как будто страна лэррийек не имела никакого отношения к реальности. Ойно-сфера, морок, бред воспаленного сознания — что угодно. Может быть, всего этого не было? Как на самом деле не было дней, проведенных среди заснеженных пустошей, в которые ее закинула Зейнара? Как на самом деле не было разговоров с Кариотом, не было смерти Ахея, не было тяжелого боя с иномирной заразой, смерти от рук некроманта, блаженного существования вне времени и пространства…

Таисс изо всех сил потрясла головой. Так недолго и до настоящего безумия дожиться! А это не входило в ее планы на ближайшие несколько дюжин лет.

— Вот мы и встретились лично, — незаметное появление царице удалось, а вот эффектного не вышло, — Таисс Свель-Рег.

— Таисс д'Орвелин эон Райлен Свель-Рег, — поправила царицу ар-принцесса. Надо бы действительно подсократить титул. Убрать из него «эон Райлен» к демонам. — Не могу ответить вам взаимностью, Малахан, Вэл не слишком распространялся о вашем полном титуле.

В словах было много вежливости, а в голосе еще больше яда, над этим Таисс постаралась. Но предпринятый выпад словно прошел мимо царицы.

— Между нами разница в дюжины лет, принцесса, так что обойдемся без формальностей. Можешь называть меня на «ты».

Царица была красива, этого бросалось в глаза. Высокая, с выразительной фигурой, ухоженным лицом и роскошными волосами, она правильно выбрала цвет одежды под цвет глаз и теперь казалось, что на ведьму глядят два глубоких синих моря. Сколько же ей лет, интересно?

— Какое одолжение, — хамить, так уж по полной, тем боде, что царице что-то нужно от пленницы, значит, физического воздействия не будет. — А что, возраст — это твое единственное достоинство, что ты так сразу о нем заявляешь?

Малахан опустилась на диван, грациозно расправила складки одежды, так что они не скрывали изгибов фигуры.

— Маленькая глупая девочка, — сочувственно улыбнулась она. — Но я в чем-то понимаю Северного Ветра. Ты напоминаешь его самого в юности, а смотреться в зеркало всегда приятно.

— Вокруг тебя слишком много зеркал, Малахан, это вредно для здоровья, — Таисс улыбнулась в ответ. — А если ты хочешь поговорить о моем муже, чтобы потешить свое самолюбие, то я тебе не помощник. Ты что-то от меня хочешь, я права? Давай перейдем сразу к делу, я, признаться, очень хочу спать.

— Откуда такая враждебность, девочка? Мои женщины спасли тебя от неминуемого рабства, а ты смотришь зверем и ни съела ни кусочка, хотя обед был более чем роскошным.

И наверняка отравленным. Теперь, имея возможность заглянуть царице в глаза, Таисс отбросила последние сомнения. Малахан искусно скрыла за безразличием болезненную страсть, но взгляд синих глаз играл против хозяйки, расставляя все по местам. Что бы ни предложила царица, это сделает дриаду приманкой, на которую будут ловить Велемира, ловить уже наверняка, так, чтобы больше не вырвался.

— Я не слишком-то голодна, — отмахнулась девушка.

— А теперь еще и врешь.

Ар-принцесса расхохоталась, во весь голос, запрокинув голову, так, что из глаз брызнули слезы.

— Это ты мне говоришь?! Ах, госпожа искренность и открытость! Вот только не говори мне, что вы бескорыстно спасаете пленников с работорговых кораблей! Женщинам у вас не лучше, чем в рабстве, готова спорить на что угодно! А мужчинам, пожалуй, еще и хуже. Что вы с ними делаете, после того, как они делают вам детей?

Царица протянула руку и взяла со стоящего рядом блюда сочный фрукт, по форме напоминающий грушу. Покрутила его в руках, демонстративно любуясь нежно-розовым боком.

— Ты действительно хочешь это знать?

Таисс осеклась, раздумывая над предложением.

— Да.

— Тогда тебе придется некоторое время пожить здесь, — белоснежные зубы впились в мякоть, брызнул сильно и сладко пахнущий сок.

— А это была предварительная демонстрация? — даже эху, наверное, было слышно, какой скандал закатил пустой желудок.

— Нет, это всего лишь риифау, — усмехнулась лэррийка, взмахом руки стряхивая с пальцев капельки сока. — Может быть, ты все-таки составишь мне компанию?

— Я сказала уже, что не хочу есть.

«На самом деле ужасно хочу, но еще больше я хочу сохранить трезвый ум и свободную волю, — мысль сошла за мантру, которую дриада начала повторять про себя на каждый вдох. — Трезвый ум и свободную волю».

— Как пожелаешь, — царица пожала плечами. — Я не буду тебя заставлять. Но пойми, я не могу позволить своим гостям умереть от голода. Тем более, когда гости столь…

— Удачные? — язвительно подсказала Таисс.

— Благородных кровей. Поэтому учти, если ты не будешь есть, придется…

Таисс фыркнула. Эти постоянные перебивания уже начали выводить Малахан из себя, что дриаду бесконечно веселило.

— Ты тоже учти, что тогда я перекушу чьими-то пальцами, так что пропитывать зельем можешь сразу кормильца. Проследи только, чтобы не слишком костлявый был.

— Ты считаешь меня чудовищем, как я посмотрю.

— Я считаю тебя великовозрастной неудачницей, способной на любую подлость, особенно когда дело касается Вэла.

Риифау в руке царицы хруснул, заливаясь новой порцией сока. Таисс склонила голову набок, выжидая.

— Мы же не говорим о…

— О моем муже? Послушай, я не дура, но даже если бы ею была, все равно бы сообразила, что интересую тебя только как наживка, которой можно заманить сюда Велемира.

Глядя на то, как изменилось выражение лица Малахан, ар-принцесса едва сдержала восторженное «да!» Царица была готова удушить дриаду собственными руками. Но она быстро справилась с собой и даже выдавила какое-то подобие улыбки.

— Ну почему же, меня очень интересуешь ты сама. Настолько, что я даже прикажу снять с тебя кандалы.

Рука непроизвольно потянулась к шее, цепь выскользнула из кулака и с грохотом упала на пол, Таисс едва успела отдернуть ногу.

— Все? — охрипшим голосом уточнила ведьма.

— Нет, разумеется. Твоя магия мне пока не нужна, так что только цепи.

Проклятье.

Но это уже хоть что-то.

— Но жить я буду там, куда меня привезли сегодня? — кожа уже не чесалась, но повторять эксперимент с окном желания пока не появлялось.

— Нет, почему же. Хочешь — можешь жить во дворце. Он весь будет в твоем распоряжении, в разумных пределах, конечно.

На такую удачу дриада и не надеялась. Чтобы сбежать отсюда, нужна карта, а карта наверняка есть только у Малахан и чтобы найти ее нужно хорошо ориентироваться во дворце. Теперь у нее появится эта возможность.

— Тогда прикажи немедленно приготовить купальню и нормальную чистую одежду. Нормальную, а не то, что ты прислала утром.

Арлес выглядел замученным, но вполне довольным собой вампиром.

— Ты, никак, хорошие новости мне принес? — Северный широко улыбнулся и подался вперед, упираясь локтями в столешницу. — Ну, рассказывай.

Клыкастый уселся на стул, закинул ногу за ногу и протянул капитану сложенный в несколько раз лист пергамента.

— Это было очень нелегко, но я, кажется, справился. Немного практики — и у меня получится снять с Таисс нейсферил.

Велен приподнял бровь, понимая, что совершенно не разбирается в сложных формулах, которые предлагал вампир, и протянул записи обратно.

— Ты уверен? Ошибки быть не может?

— Конечно, я не уверен. Но все подсчеты и связи я проверил по дюжине раз, а в основе ошибки быть не может — я все-таки ее loo'len, не забывай. Правда, именно поэтому никто кроме меня воспользоваться этой формулой не сможет, даже Алая. Очень уж хитрая штука, эти индивидуально настроенные кандалы.

Никто и не сомневался. Только вот как Инквизиция исхитрилась их сделать? И сколько времени они на это потратили?

— Я понимаю, — капитан потер переносицу. — Спасибо тебе огромное.

— Да ладно, — отмахнулся клыкастый. — Мне Таисс так же дорога, как и тебе. И бить морду ее похитителям я буду с таким же удовольствием.

Велен нехорошо улыбнулся. Вряд ли, ой вряд ли… Послезавтра они бросят якорь у Желтого острова и узнают хоть что-то. Жаль, нельзя еще больше нагрузить паруса, такелаж рискует просто-напросто не выдержать.

Со стороны действительно могло показаться, что Таисс у лэрриек не пленница, а гостья. Дриаду почти не ограничивали в свободе передвижения, только вот к границам не подпускали и во дворце девушка чувствовала затылком пристальный взгляд наблюдательниц. Цепи — Малахан сдержала слово — сняли еще в первый день, а несведущий мог бы принять нейсфериловые браслеты и ошейник за вычурные украшения. Правда, есть то, что предлагала царица, ведьма не рисковала. Так-то этот самый нейсферил защищает от лэррийской магии, но если зелье проникнет внутрь с пищей или дыханием… Благо, Малахан пока не дошла до того, чтобы травить воздух.

Пришлось вспоминать основы бродячей жизни и орочью школу выживания. Полученные в детстве знания очень пригодились: в сумерках дриада совершала короткие набеги на чужие сады, питаясь фруктами с деревьев. За руку пока никто не поймал.

Царица же вела ежедневные долгие беседы, щедро делясь с Таисс рассказами о жизни лэрриек. Верить царице и отвечать взаимностью ар-принцесса не спешила, в конце концов, даже боги любят подавать информацию под соусом односторонности.

— Лэррийкой нельзя стать просто так. Только по рождению или за особые способности, — говорила Малахан, а у Таисс перед глазами стояли смуглые лица, изрезанные морщинами, шершавые руки и глаза, в которых плескалась боль пополам со страхом. Рабыни… Ни одного мужчины, кстати, дриада так и не встретила.

— Я же вижу, тебе здесь понравилось. Оставайся, — сладко мурлыкала царица, предлагая весь мир и избавление от нейсфериловых оков. А Таисс задавалась вопросом, что же окажется ценой за эту условную свободу. И что будет, если — не дайте боги! — Малахан узнает о будущем ребенке.

Царица рассказывала сказки, Таисс язвила, нахальничала, грубила и искала способ сбежать. Полудетская ершистость и колючесть, казалось, заставляли лэррийку не видеть в дриаде серьезную противницу, но девушка не могла поручиться, насколько еще ее хватит разыгрывать это представление.

— Если Северный действительно любит тебя, как ты хочешь сказать, рано или поздно он придет сюда, — они сидели у небольшой клумбы, которая горела белыми, желтыми и синими цветами. — А раз так, к чему все твои предосторожности? Ты лишаешь себя многих удовольствий, девочка.

— Ну почему же. Знаешь, какое удовольствие доставляет мне осознание того, что ты не можешь вертеть мною так, как хочешь? — Таисс полулежала, запрокинув голову к солнцу. Договорив, она приоткрыла один глаз, чтобы увидеть реакцию царицы. Малахан слегка перекосило, ведьма спрятала в уголках губ довольную ухмылку и снова закрыла глаза.

— Ты хотела увидеть, что мы делаем с мужчинами, — напомнила лэррийка, переводя тему. — Сегодня вечером я могу показать тебе.

— Показательный выпуск голубей?

— О нет. Это бы не сочеталось с тем образом женщин-монстров, который ты себе нарисовала.

Ар-принцесса снова приоткрыла один глаз и насмешливо фыркнула. Женщины-монстры, как же… Сразу видно, что Малахан не знакома с Льердами, Зимними ведьмами. Но в одном Малахан права: устраивать благостное отпускание пленников на свободу никто не будет. Их убьют, другой вопрос насколько мучительной будет эта смерть.

Они вот уже не меньше дюжины минут спускались по лестнице — Малахан в строгом золотом одеянии, Таисс и две лэррийки с закрытыми лицами. По стенам бежали, журча, тонкие струйки воды, пахло сыростью и смертью, вернее, болезненным умиранием. Этот запах дриада распознала без всякой магии и помощи звериных ипостасей. Царица не торопилась что-то объяснять, видимо, чтобы не испортить эффект наглядной демонстрации. А Таисс казался по меньшей мере удивительным тот факт, что у построенного на маленьком острове дворца такие глубокие подземелья.

Лестница все не заканчивалась и не заканчивалась, стены начали давить, пробуждая в животе и груди ледяные воспоминания о подземном храме Унны. Таисс старалась дышать как можно медленнее и глубже, вдыхая на десять и выдыхая на тринадцать счетов. Теперь она корила себя за излишнее любопытство: сама ар-принцесса много раз в жизни видела смерть и даже умирала сама, но при чем тут ребенок? По-хорошему, будущей матери сейчас нужно было безвылазно сидеть в Серебряных Рощах, наслаждаясь покоем и красотой, а она добровольно идет смотреть на смерть.

Вернее, уже пришла. Лестница закончилась небольшой полукруглой площадкой перед высокой стрельчатой дверью, поверхность которой покрывали странные значки, не похожие ни на один известный Таисс язык, а следовательно, не несущие в себе языковой нагрузки как таковой.

«Хороший все-таки подарок преподнес мне Страж Равновесия, — подумала Таисс. — Понимать любой язык…»

Да, это требовало сосредоточенности и некоторых усилий, особенно когда дело касалось письменных образцов, но оно того стоило.

— Что здесь написано? — поинтересовалась Таисс, стараясь не выдать своих эмоций.

Махалан едва заметно вздрогнула.

— Тебе не понять.

«Да ладно, — подумала дриада про себя, — Все мне понятно. У кого-то самомнение до небес и желание казаться загадочнее, чем на самом деле».

Двери открылись легко, стоило немного потянуть их на себя. Запах смерти нахлынул новой волной, сильной и удушающей. Таисс сглотнула и под пристальным взглядом царицы лэррийек шагнула внутрь.

— Хаос… — сдержаться не удалось. Вид человека, распластанного на широком каменном ложе, покрытого множеством тонких и длинных трубок, по которым медленно откачивали кровь. Трубки тошнотворного зелено-красного цвета сплетались между собой в сложную систему, уходили куда-то под потолок, а потом снова возвращались к прозрачному треугольнику, внутри которого кровь разливалась слоями, как начинка в пироге. Впервые с момента своего похищения, Таисс подумала, что отсутствие у нее магических способностей — это, скорее, плюс. По крайней мере творящееся в этом зале не было и в половину таким ужасным, каким могло бы быть.

Малахан величественно проплыла по залу к несчастному пленнику, который уже не мог даже кричать, только натужно хрипел и двигал расширенными от страха и боли зрачками, жестом престарелой любовницы взъерошила ему волосы и отвернулась, сосредоточившись на призме. Таисс почувствовала, как к горлу подкатила тошнота. Положа руку на сердце, дриада не могла не признать, что кокон, сооруженный мастером Эве для спасения ее жизни, выглядел не намного лучше. Правда, тогда жизненная сила текла в обратном направлении.

Отвернувшись к окну — маленькому, круглому и слегка замутненному, — ар-принцесса с удивлением обнаружила за ним не какие-нибудь каменные коридоры, а воду. Любопытная рыбка подплыла ближе, несколько мгновений рассматривала дриаду, потом отвернулась и уплыла по каким-то своим рыбьим делам.

«Бежать отсюда надо… — с тоской подумала девушка. — Куда угодно, лишь бы подальше…»

— Ты рискуешь пропустить самое интересное, — голос царицы отвлек девушку от продумывания очередного плана побега.

Таисс перевела взгляд на всю ту же призму, стараясь не смотреть при этом на мучительно умирающего человека. Его, кстати, среди мужчин «Зубатки» ар-принцесса не видела. Более ранняя добыча?

— Зачем тебе это, Малахан?

— Ты поймешь, когда попробуешь. Ничего лучше в этом мире нет, — невпопад ответила царица, колдуя над треугольным сосудом.

Ах, вот оно что. Вот зачем лэррийка все это затеяла. Мол, ты не хочешь становиться лэррийкой, но после этого просто не сможешь ею не стать. Остроумно затеяно. Что же может быть в этой вытяжке? Магическая Сила? Вряд ли — лэррийки не оставляют магов в живых. Жизненная энергия? А вот это вполне реально. Но зачем она Малахан? Вечная молодость? Нет, все-таки эта невозможность прочувствовать магическую подоплеку ситуации отвратительна!

— Сколько тебе лет, Малахан?

— Это по меньшей мере неприлично — спрашивать женщину о ее возрасте.

— А ты считай, что я по секрету. Как подружка подружку. Ты же собираешься поделиться со мной своим эликсиром, какие между нами могут быть тайны?

Царица скривилась. Видимо, одна мысль о времени доставляла ей массу неприятных эмоций. Сколько же ей лет? Полдюжины, дюжина, что она так трясется? Лэррийки стареют, ведь в сущности они совершенно простые человеческие женщины, значит, Малахан стоит немалых трудов поддерживать свою красоту. А может быть, и не только ее. Интересно, что будет, когда царица выпьет свой эликсир? Таисс молча попросила все известные ей высшие силы, чтобы эликсир имел обычный для таких случаев побочный эффект снотворного.

— Ну как, соответствует ли это образу женщины-монстра? — Малахан повернула призму, перекрывая ведущие в нее трубки.

— Этот человек что-то сделал тебе? Или совершил какое-то преступление? — дриада сама не ожидала, что в ней заговорит сущность хранительницы. И хвала богам, что не стража. — Какое право ты имеешь так мучить его?

— Эти, как ты выразилась, люди мучают и пьют жизненные силы из своих матерей, жен и дочерей, из всех женщин, которые попадаются им на пути. Так что не спрашивай меня о праве, девчонка, — зло бросила царица.

— Велен тоже нужен тебе для… этого? Сырье для поддержания твоей красоты? — убить бы ее прямо сейчас, разорвать голыми руками! Но слишком велик риск, а теперь его необходимо умножать на два, поэтому терпи, ведьма, терпи. Ты еще поквитаешься с этой тварью.

— Ты маленькая глупышка, Таисс, — и откуда у царицы взялся нож? — Северный Ветер мой, рано или поздно он поймет это и придет. А я дождусь. В моем царстве еще не было царя, но он появится, вот увидишь.

Ар-принцесса не сдержала хохота. И эта туда же! Вэл, бедняга, даже на таком расстоянии от Лимара его все равно хотят посадить на трон!

— Почему ты смеешься?

— Да так, — в груди что-то взорвалось веселящей пеной. Второго шанса у нее не будет, так чего тянуть? — Давай уже свое зелье, царица, мне не терпится узнать, что же это такое.

Царице бы насторожиться, но образ, старательно создаваемый дриадой на протяжении всех этих дней, достаточно усыпил бдительность лэррийки, чтобы та ничего не заподозрила.

Нож легко рассек воздух и впился человеку в грудную клетку чуть выше сердца. Таисс не успела отвернуться, тошнота судорогой прошла от желудка, противным привкусом остановилась в горле. Хаос, какая мерзость! Ар-принцесса была уверена, что мужчина все чувствует, не даром глаза его были готовы вылезти из орбит, а не кричит только потому, что не может, то ли язык ему лэррийки вырезали, то ли магией отняли голос — какая в сущности разница?

Спустя несколько невыносимо долгих мгновений и отточенных сильных движений, сопровождавшихся недвусмысленным хрустом, Малахан держала в руках бешено стучащее сердце. Ар-принцесса бросила взгляд на выпотрошенную жертву — он был жив! Он все еще жил, этот несчастный моряк, решивший, как и Шах, срезать путь до Островов. Вот только Шаху повезло больше.

«Умри, ну умри уже, наконец, ну почему ты никак не умираешь?! — повторяла девушка про себя, не в силах отвести взгляд. — Надеюсь, Высокие зачтут тебе это. Никто не заслужил подобной участи…»

Ей не было дела до того, что делала царица с вынутым сердцем, хотя раньше Таисс следила бы за этим во все глаза, прикидывая, примеряя, запоминая. А сейчас она думала, что чувствовала бы, окажись на месте этого неизвестного, например, Хастаал Тиврид. Или Иор. Или тот же Шах.

«Да, я не многим лучше Малахан. А когда просыпается шэрх — то, пожалуй, еще и хуже».

Придя к этому неутешительному выводу, Таисс глубоко вдохнула и переключилась таки на происходящее с призмой. И как раз вовремя — царица уже доставала оттуда сердце, покрытое то ли ледком, то ли тонким стеклом. Внутри него светилась рубинами… кровь ли?

Одна из служанок поднесла Малахан широкую чашу. Царица кивком головы потребовала еще одну. У дриады противным холодом свело кончики пальцев. Нет, конечно, она не собиралась пить предложенный эликсир, но вот удастся ли сыграть так, чтобы все выглядело естественно?

Сердце со звоном раскололось о край чаши, словно обычное яйцо. В воздухе остро запахло чем-то приторно-сладким, тошнота снова зашевелилась в опасной близости от горла. Во второй, маленький кубок царица плеснула всего ничего, сыграв тем самым на руку ведьме. Опустев, «скорлупа» зашипела и растаяла в воздухе. Таисс с трудом заставляла себя не смотреть, как там человек, и искренне надеялась, что он все-таки умер.

— А что будет после того, как я это выпью? — как можно более беззаботно поинтересовалась девушка, когда Малахан протянула ей кубок.

— Ты увидишь чудесные сны, — пообещала царица, взгляд которой уже затуманило предвкушение. — Это не будет длится слишком долго, всего дюжину часов.

Значит, у нее всего дюжина часов, чтобы оказаться как можно дальше отсюда. Что ж, не так уже мало.

— Я не буду пить это первой, — как можно больше испуга, подозрительности и капризов. Взбалмошная девочка наконец-то сообразила, на что подписалась.

— Можем сделать это одновременно, — царица дрожала от нетерпения. — На счет три. Раз. Два.

— Три, — закончила дриада, делая вид, что подносит кубок к губам, и краем глаза следя за лэррийкой. Та пила по-настоящему, на глазах становясь прозрачной. Ничего себе эффекты!

Служанки бережно подхватили свою царицу под руки, когда из ослабевших пальцев выпала пустая чаша. Почтительно отнесли на стоящую в углу, а от того незамеченную ранее софу, накрыли тонким шелковым полотном. Таисс выплеснула свою порцию эликсира на пол и развернулась к двери.

Царица спит, тише, женщины в шелках, тише. Царица спит и видит чудесные сны, наверняка ей снится Северный Ветер. Тише, женщины, тише, не будем нарушать ее покой в глубине подводных чертогов, где царит смерть, становящаяся жизнью. Не поднимайте лишнего шума, что вам за дело до одинокой беглянки, не желающей оставаться в ваших владениях? Правильно, никакого вам до нее дела нет и не должно быть. Она уйдет тихонько, на цыпочках, никому не мешая, а вы помните, что царица спит и не смейте нарушать ее величественный покой. Вы же не хотите, чтобы у вашей вечномолодой правительницы утром были морщины и дурное расположение духа, верно?