"Альфонс Доде. Бессмертный" - читать интересную книгу автора

терпение, открыл дверь.
- Что там такое?
Высокий выездной лакей в траурной ливрее, силуэт которого выделялся на
фоне мокрой от дождя улицы, стоя на пороге, отвечал ему с почтительной
наглостью, что княгиня ожидает господина Астье в карете. У Поля хватило
самообладания крикнуть сдавленным голосом:
- Иду.
Как он был взбешен! Какие только оскорбления не бормотал он по адресу
покойника, память о котором, без сомнения, ее удержала! Но тут же
мелькнувшая надежда на реванш, по всей вероятности, очень забавный,
который не заставит себя долго ждать, вернула его лицу обычное выражение,
и когда он спустился к княгине, то уже вполне владел собой, только от
пережитого волнения щеки его слегка побледнели.
В карете, в которой окна пришлось поднять из-за внезапного ливня, было
очень жарко. Огромные букеты фиалок, тяжелые венки, как большие круглые
торты, громоздились на подушках вокруг княгини Розен, лежали на ее
коленях.
- Может быть, цветы вам мешают... Хотите, я велю опустить окна? -
спросила она с той лицемерной ласковостью, которая свойственна женщине,
когда она сыграла с вами злую шутку и все-таки хочет сохранить дружеские
отношения.
Поль ответил неопределенным, полным достоинства жестом. Опустить или
поднять окна - ему решительно все равно. Румяная, в ореоле золотистых
волос под длинной вдовьей вуалью, которую она надевала в дни посещения
кладбища, княгиня чувствовала себя неловко, она предпочла бы упреки. Она
была так жестока к этому молодому человеку, - увы, гораздо более жестока,
чем он мог предполагать!.. Коснувшись руки Поля, она спросила:
- Вы на меня сердитесь?
Сердится? О, нет! За что он может на нее сердиться?
- За то, что я не поднялась к вам... Правда, я вам обещала, но в
последнюю минуту... Я никак не думала, что так огорчу вас.
- Неизмеримо больше, чем вы полагаете.
Ох эти сдержанные светские люди! Когда у них вырывается чувствительное
слово, какую цену оно приобретает для сердца женщины! Оно способно почти
так же растрогать их, как вид плачущего офицера в мундире.
- Нет, нет, прошу вас! Только не расстраивайтесь из-за меня! Скажите,
что вы больше не сердитесь...
Она говорила, совсем близко наклонившись к нему, не обращая внимания на
падавшие с сиденья цветы, защищенная от всякой опасности двумя черными
фигурами, восседавшими на козлах под большим зонтиком, в цилиндрах с
траурными кокардами.
- Послушайте! Я обещаю вам приехать один раз, по крайней мере, один
раз, прежде чем...
И тут она в ужасе остановилась. В искреннем порыве она чуть было не
проговорилась об их близкой разлуке, о своем отъезде в Петербург.
Спохватившись, она поклялась, что навестит его как-нибудь в послеобеденное
время, когда не поедет "туда".
- Но вы ежедневно туда ездите, - сказал он с такой комичной интонацией
еле сдерживаемого бешенства, что улыбка мелькнула под вуалью вдовы, и,
чтобы соблюсти приличие, она опустила окна.