"Джеральд Даррелл. Новый Ной " - читать интересную книгу автора

не испытывал такого страха! Я стоял, боясь пошевелиться, пока мои ассистенты
вытащили лампу, долили ее, зажгли и снова спустили мне. Я тут же бросился
отыскивать второй башмак.
Но вот наконец я обут и при лампе. Тут я совсем расхрабрился и
приступил к ловле змей. По сравнению с тем, что уже пришлось пережить, это
оказались сущие пустяки. Рогулькой я придавливал гадюку к земле, а затем
хватал за шейку и бросал в специальный змеиный мешок. Правда, приходилось
следить, чтобы, пока ловишь одну змею, другая не подползла сзади и не
устроилась у тебя под башмаком. К счастью, обошлось без трагических
происшествий, и за полчаса я наловил восемь габонских гадюк; решив, что
хорошенького понемножку, я дал знак вытаскивать меня из ямы.
После этой истории я и пришел к выводу, что при ловле животных степень
опасности прямо пропорциональна вашей глупости. Это, пожалуй, главный итог
той памятной ночи.


Глава третья,
В КОТОРОЙ ГЛАВНУЮ РОЛЬ
ИГРАЮТ ПОРОСЯТА ПАФФ И БЛОУ

Наш базовый лагерь походил на цирк, неведомым образом очутившийся в
лесу. Это сходство еще усилилось, когда он начал заполняться животными. По
одну сторону шатра шла череда клеток, в которых я держал всякую "мелочь" -
мышей, мангустов и прочих.
В первой клетке жили два славных отпрыска рыжей речной свиньи, которых
я назвал Пафф и Блоу. Более обаятельных малышей трудно себе представить.
Взрослая речная (она же кистеухая) свинья - пожалуй, самая изящная и
колоритная из своего не слишком грациозного семейства. У нее ярко-рыжая
шкура, а вдоль спины и шеи - гривка из чисто белой шерсти. На кончиках
длинных пятнистых ушей - такие же белые кисточки. Впрочем, Пафф и Блоу, как
и все поросята, были полосатыми - сливочные полоски на шоколадном фоне.
Когда они носились по загону, то походили на маленьких толстеньких ос.
Первым в лагере появился Пафф. В одно прекрасное утро к нам пришел
местный охотник с плетеной корзиной на голове. В ней совсем крохотный
поросенок. Вид у него был печальный, и я выяснил почему: вот уже два дня, с
тех пор как его поймали, он ничего не ел; согласитесь, что в таком положении
даже самая гордая свинья повесит пятачок. Охотник пытался кормить пленника
бананами, но бедняга был еще слишком мал для такой пищи. Ему хотелось
молочка, и чем больше, тем лучше. Расплатившись с охотником, я достал
большую бутыль, наболтал в ней молока с сахаром и, взяв поросенка на колени,
попытался покормить. Он был размером с пекинеса, с крошечными копытами и
парой маленьких, но весьма острых клыков, которые я вскоре почувствовал у
себя в боку.
Детеныш, естественно, никогда не видел бутылочки и отнесся к ней с
большим подозрением. Когда я попытался всунуть ему соску, он решил, что я
изобрел для него какую-то изощренную пытку. Он вопил, больно лягался
копытцами и пытался ударить меня своими миниатюрными клыками. После равной
борьбы, длившейся приблизительно пять минут, мы оба оказались так
перепачканы молоком, будто нас в нем выкупали; но, как говорится, по клыкам
текло, а в рот не попало.