"Дороти Даннет. Путь Никколо ("Дом Никколо" #1) " - читать интересную книгу автора

Клаас, который уже выбрался наружу, чтобы помочь при прохождении шлюза,
обернулся, желая оценить размеры нанесенного ущерба. На самом деле, трудно
было ударить Феликса и не попасть по его головному убору - островерхому, с
длинными заостренными полями, похожему на бумажный кораблик. Длинное перо с
перебитым хребтом валялось теперь на ягдташе. Каштановые волосы Феликса под
сбитой шляпой промокли от пота и прилипли к темени, свалявшись, как войлок.
Вид у него был донельзя разъяренный.
- Ты же сам говорил, что перо тебе надоело, - заметил Клаас. - Где там
наше пиво, мейстер Юлиус?
Клаас жил в семье Шаретти с десяти лет, и, поскольку приходился им
дальней родней, то имел право разговаривать с Феликсом в подобном тоне. За
эти годы Клаас стал не просто подмастерьем, но и чем-то вроде оруженосца при
наследнике Шаретти. Тот время от времени пытался поколачивать Клааса, но
чаще всего предпочитал с ним не связываться. Матушка Феликса радовалась миру
и покою в доме и потому позволяла Клаасу, пренебрегая своими обязанностями,
удирать из красильни всякий раз, когда это было угодно ее сыну. Юлиус, также
преисполненный благодарности, надеялся, что Клаас задержится в подмастерьях
еще достаточно надолго, чтобы Феликс успел достигнуть зрелости, а еще
лучше - преклонных лет.
Юлиус, по природе человек добродушный, ничего не имел против jonkheere
Феликса. Ему удавалось держать юнца в руках. Клаас, напротив, не мог
удержать в руках никого и ничего; именно поэтому ему так часто и
доставалось... Сейчас подмастерье в последний раз толкнул весло, положил его
на палубу, а затем прошел на корму и вручил Феликсу шляпу. Рост и крепкое
сложение Клааса, ямочки на его щеках и вечная готовность помочь - вот что
бросалось в глаза, прежде всего. И ни одна девица моложе двадцати не
оставалась равнодушной к его чарам...
Юлиус слышал, как тот что-то говорит Феликсу, но не стал присоединяться
к беседе. Тема была ему известна заранее. Конечно, стряпчий ничего не имел
против хорошеньких женщин, он не был свободен от тщеславия и знал, что его
многие находят привлекательным. Не раз ему приходилось спасаться от чар
молоденькой супружницы очередного заказчика. К тому же он отнюдь не
собирался приносить монашеские обеты, по крайней мере, в ближайшее время.
Конечно, если удача сама идет в руки, человек должен быть к этому готов. Но
Юлиус оставался весьма умерен в своих аппетитах. Он не буйствовал, подобно
Клаасу, и не стенал, как бедняга Феликс, даже если и случится плыть три мили
по каналу от Слёйса в Дамме, любуясь изящными лодыжками.
Доступными лодыжками, что немаловажно. Высокородных дам с выщипанными
бровями, в рогатых чепцах и расшитых жемчугом туфельках едва ли встретишь
здесь, на причалах, среди складов, сараев и на портовых улицах гаваней
Брюгге. Тут вас ждут лишь накрахмаленные чепчики и игриво подоткнутые
домотканые платья.
Зато, по мнению Юлиуса, их было в избытке даже для Клааса Красотки
рассылали улыбки молодым людям, мужчины приветственно окликали их, а
мальчишки бежали по берегу, стремясь поспеть за гребцами.
Один швырнул в ванну камешек, и она загудела, подобно церковному
колоколу. Впрочем, этот звук тут же заглушили вопли сорванца, когда отец
поспешил надавать ему тумаков. Даже если сейчас герцог Филипп находится в
Брюсселе, Дижоне, Лилле или где-нибудь еще, - у его сиятельства повсюду
имеются глаза и уши.