"Софрон Петрович Данилов. Огонь (1979)" - читать интересную книгу автора

- А отчество? - не отставал Нартахов.
- Ну кто я здесь есть, чтобы меня по имени-отчеству навеличивать. Зови
тётя Поля, и всё. - Похоже, что женщине нравился этот разговор, она даже
чуть посветлела лицом.
Нартахов приметил перемену в настроении женщины и продолжал с
дружеской настойчивостью:
- Выходит, что человеку без должности и отчество иметь нельзя? Так,
что ли? А потом, как я буду называть тётей человека, который младше меня?
Экий у вас тогда будет престарелый племянничек!
- Сидоркой звался мой отец, - санитарка нахмурилась. - Если верить
людям.
- Ну вот и познакомились, Полина Сидоровна, - Нартахов не дал
санитарке уйти в свои, похоже, невесёлые воспоминания. - Вы тут привыкли
всех называть больной да больной, а у меня тоже имя есть: Семён Максимович
Нартахов. Я и больным-то не хочу называться.
- Весёлый вы человек, видно.
- Да нет, не весёлый. Скорее, наоборот. Не весёлый и, как я вам уже
говорил, не сладкоежка. Да и зубы у меня от конфет болят. Так что вам
придётся меня выручать, - Семён Максимович взял с тумбочки пакет и сунул
его под локоть санитарки.
Женщина растерянно смотрела на Нартахова, не готовая ещё принять
угощение, но уже и не способная ответить привычной резкостью. Нартахов
заметил колебания женщины.
- Спасибо, Полина Сидоровна, - сказал он шёпотом.
Долгое мгновение стояла санитарка молча, сосредоточенно смотрела на
оплывшее льдом окно, потом губы её и подбородок чуть дрогнули, она круто
повернулась и бросила, не оборачиваясь:
- Я ещё приду.
Утренняя жизнь больницы набирала привычный ритм. Только ушла
санитарка, как появилась медсестра - высокая статная девушка с густо
накрашенными синими веками. Семён Максимович подумал, глядя на медсестру,
что её бы можно назвать красивой, не сожги она осветляющей перекисью свои
чудные золотистые волосы, живая прядка которых сохранилась около розового
уха. Нартахов послушно взял из рук девушки градусник.
Потом появилась лаборантка и взяла кровь из пальца и из вены.
- Неужели вам мало одного пальца? - просительно поглядел Нартахов на
лаборантку.
- Эх вы, мужчины, мужчины, - покровительственно усмехнулась женщина. -
Как вы на фронте-то воевали, если чуть не каждого из вас, едва он иголку
увидит, в пот бросает?
- Да воевали как-то, - слабо защитился Семён Максимович.
Потом принесли завтрак. Снова появилась медсестра, положила на блюдце
несколько таблеток. Семён Максимович положил их в рот, пожевал немного и
запил водой.
Утомлённый всей этой утренней суетой и полагая, что он работу свою
сделал, Семён Максимович решил подремать. Отгораживаясь от шума и дневного
света, Нартахов натянул на голову одеяло. Но уснуть так и не удалось.
Вскоре он почувствовал, как кто-то осторожно приподнял край одеяла, и
услышал дрогнувший голос Маайи:
- Ой, да что это такое с ним? Семён... Семён, ты меня слышишь?