"Софрон Петрович Данилов. Тоскин (Повесть)" - читать интересную книгу автора

- Твои дети подражают тебе, становятся такими же, как ты. Особенно твой сын. Не уважает ни одного учителя. Со сверстниками ведёт себя надменно, обижает младших - ещё бы, он же сын председателя райсовета! У отца его такая власть, что может снять с работы любого учителя, даже директора. Да, да, сама слышала. Однажды ты именно так и брякнул. Сыну такого отца зачем же стараться? В учёбе еле тянется, а считает, что учителя нарочно снижают ему оценки. В школе у него нет ни одного товарища.
- Ах, я и в этом виноват? А ты, учительница, почему не воспитала его хорошим? Где ты была?
- Я же говорю, что и я виновата... Но детей, которые постоянно видят дурные примеры, очень трудно перевоспитать...
- Так кто я, по-твоему, хулиган или вор?
- Если бы ты был дебошир, преступник, мне было бы проще всё им объяснить...
- Что же я, хуже их?
- Хуже.
- Кто же я такой, в конце концов?!
- Ты бездушный, бессердечный чинуша, ведёшь себя словно тойон, стоящий над людьми.
- Даша, - говорю ей, - опомнись! Подумай только, что ты несёшь... Поверь, я не сержусь на тебя... но, может, ты устала, может, больна... Отдохнуть бы тебе... Надо - полечись... Что-то у тебя в голове сдвинулось, неужели сама не слышишь своих слов? Какой же я тойон? Какой же я чинуша? Работаю для людей, стараюсь, чтобы жилось им лучше... Разве такому плохому человеку, каким ты меня считаешь, доверили бы должность председателя райсовета?
- Пока тебя до конца ещё не раскусили. Подожди - снимут.
- Как бы не так, да кто ж у них работать-то будет? Я же на себе всё тащу! Наоборот, повысят меня! Вот посмотришь!
Даша вздохнула:
- Тебя испортила должность. Постой, не прерывай. Если спросил, так уж послушай, потерпи... Теперь я точно знаю: должность твоя высокая испортила тебя, не справился ты с ней по другому - нравственному - счёту. Ты стал глухим и слепым, как камень. Работал ты и вправду много, не щадил ни себя, ни других. Но ведь ты делал всё это лишь для собственного благополучия.
- "Лишь для собственного благополучия" старался выполнить план заготовки сена? - вставил я.
- Конечно.
- Сено я ем, что ли?
- Сено едят коровы, а хорошие работники получают награды. Ты же всегда считал, что на тебе одном весь порядок в районе держался.
- Спасибо...
Ни с одним словом Даши я не согласился. Если бы я работал, как советовала она, наверняка и года бы не продержался председателем райсовета. Я ведь за весь район отвечаю.
Каждый директор совхоза, каждый председатель сельсовета, каждый секретарь парткома, каждый директор школы всякий день требуют то одного, то другого. Там что-то ломается, тут что-то рвётся. То голодает в совхозе скот, то замерзает котельная школы. Надои молока, состояние отела, заготовка мяса, сеноуборка, хлебоуборка, заготовка пушнины... Заботы, заботы, заботы - вот и крутишься среди них. Есть ли время разбираться в личной жизни каждого, вести с каждым в отдельности доверительные, душеспасительные беседы, вникать в мелочные просьбы разных людей? И не вникаешь, отсылаешь в другие инстанции. Если отвлечёшься на мелочи, не сможешь организовать основную работу, и если не будешь командовать, принуждать, то никто и пальцем не пошевельнёт - все теперь сами всё знают, сами себе командиры. А хозяин один нужен! Хозяин! Если будешь держаться скромно, никто тебя и не послушает, даже и не обернётся в твою сторону. Тогда как выполнишь план?! Тогда-то сразу и полетишь со своего места.
Слова Даши всё больше раздражали меня. Надо же, я, человек, не виновный ни в чём, сижу и умоляю ту, которая из-за пустяков разрушила семью, жизнь мою. Ещё и говорит: "К нашему несчастью, и ты такой". Нет! Несчастье нам всем принесла она, больше никто! Только она!
Но вслух говорить ей ничего не стал, помолчал - будто задумался. Потом, стараясь, как говорится, быть мягким, словно печень налима, начал ласково, тепло:
- Дашенька, столько лет вместе жили, воспитали хороших детей, не кажется ли тебе ужасным наш развод? Разве тебе не жалко прожитых вместе лет! Ты же любила меня!
- Это прежде... Сейчас у меня в сердце не осталось ни искорки любви к тебе.
Тут я не выдержал, вскочил как ошпаренный:
- Надоел я тебе?!
- Те искорки ты сам загасил. Превратил в золу и пепел.
- Нет, ты, видно, нашла себе кого получше. Выйдешь замуж за того, кто повыше меня в должности!
Даша уткнулась лицом в стол, остро обозначились её худые плечи.
- Даша... - сказал я дрожащим голосом. - Прости, если виноват перед тобой.
- Уходи, - произнесла Даша отрешённо, с каким-то даже спокойствием.
Меня испугали не столько слова её, сколько голос. Такой голос я уже слышал. Вот так Аян бросил мне в лицо когда-то: "П-шёл прочь!.." И, словно вторя ему, снова прозвучал холодный голос Даши:
- Больше не приходи в этот дом.
Это было наше единственное и последнее объяснение.
Потом, когда случайно встречались на улице, лишь здоровались еле заметным кивком головы.
Дочка время от времени ходит сюда: пол моет, стирает бельё, готовит.
- Ты сама приходишь или мать велит? - спрашиваю, но она не отвечает.
Мать, видимо, посылает её. Сама-то девочка немного ленива. Однажды спросил:
- Что говорит мать обо мне? "Такой-сякой, плохой"? Ругает, наверно?
- Нет, - ответила без колебания.
- Другим людям тоже не говорит?
- Нет же, нет! - воскликнула удивлённая моими словами дочка. А она не умеет врать.
Неожиданно большая люстра будто бы качнулась - электрические лампочки несколько раз мигнули и погасли.
- Не удивляйся. В это время здесь всегда отключают свет, - послышался из темноты голос Тоскина.
Загремел опрокинутый стул, потом в коридоре что-то упало с грохотом. Вскоре хозяин вернулся, заслоняя ладонью дрожащее тоненькое пламя свечи, накапал на дно стакана растаявший стеарин и водрузил свечу.
- Мне этой весной в Якутске, - начал Кирик, - обещали дать два дизеля, завезти сюда по реке. Хозяйственники, они, знаешь, тоже с лисьим нравом. Когда к ним заходил новый председатель, сменивший меня, они, говорят, делали вид, будто впервые об этом слышат. И только обещали учесть эту заявку в будущем: тоже мне благодетели. А со мной такое не проходит: пообещали - извольте выполнить, в срок и точно - без никаких гвоздей! Если бы я был сейчас в райсовете, был бы и свет круглосуточно. А вот, полюбуйся, при свечах сидим... И вообще, посмотреть со стороны, какая-то безалаберность здесь, неорганизованность. Хозяина настоящего нет - вот что. Я было начал большую работу по племенному делу, по землеустройству, по осушению заболоченных долин,
мар
. Таким путём можно было бы добиться увеличения сенокосных угодий и улучшения якутской породы коров, известных высокой жирностью молока, морозостойкостью, неразборчивостью к кормам. Нынче что-то об этом ничего не слышно. Может статься, и то, что уже сделал, постепенно расползётся по всем швам. Подожди... подожди... посмотрим, что у них будет дальше.
- А ты человек опытный, помог бы своими советами, замечаниями, подсказал бы, например, как получить те дизели.