"Дьердь Далош. 1985 [H]" - читать интересную книгу автора

стихийный хор (гром аплодисментов), если вы полагаете, что жизнь состоит
только из радостей". В отличие от товарища Огилви он, Сайм, разбирается в
поэзии и поэтому готов разъяснить некоторые технические нововведения автора.
Стихотворение имеет нерифмованную структуру, построенную на параллелизмах.
Автор почти не пользуется знаками препинания. Это формальное решение, может
быть, и неудачно, но в действительности оно давным-давно завоевало себе
право на существование в поэзии Старой Англии, особенно в произведениях
прогрессивных поэтов. Стилисты последних десятилетий относились к этому
нововведению, мягко говоря, неодобрительно. Но новое содержание - и это
подчеркивал Старший Брат - требует новой формы. Новое содержание нужно не
только поэзии, но и самой жизни. Трудности нужно разоблачать. "Скрывая
катастрофу, вы усугубляете ее" - эти заключительные слова его речи стали
крылатыми.
Даже историк Парсонс, робость и наивность которого были всем известны,
смело выступил в защиту Амплфорта. "В действительности, - сказал он, -
поводом для печали может стать не только катастрофическое поражение".
Ошеломленные слушатели замерли. "Наша замечательная жизнь, которая с каждым
днем становится все лучше, к несчастью, тоже имеет свою темную сторону, и
это может опечалить каждого верного партии гражданина Океании". Все, затаив
дыхание, ждали, что он скажет дальше, и опасались, что в своем увлечении он
зайдет слишком далеко. Но он не сказал ничего тактически неверного.
"Возьмите, например, нехватку продуктов. Есть ли хоть один товарищ, который
может с удовлетворением видеть бесконечные очереди у магазинов?" Слушатели
облегченно разразились аплодисментами, и он закончил: "Я считаю, что каждый,
кто при этом не испытывает печали, каждый, кого это радует, может быть
только предателем нашей страны и агентом врагов-евразийцев".
Огилви и его коллеги уже были готовы отступить, когда попросила слово
какая-то несимпатичная женщина истерического вида. Как я узнала позже, это
была жена Смита, с которой он давно разошелся. Она, конечно, тоже была
агентом полиции мыслей {Джулия Миллер ошибается - в действительности Кэтрин
считалась особо подозрительной алюминисткой, так как была фанатично предана
Старшей Сестре. - Примеч. историка.}.


9. Смит - о том же
------------------

Бедная Кэтрин! Никогда бы не подумал, что она придет на эту дискуссию,
а тем более примет в ней участие. От наших последних встреч у меня остались
лишь тягостные воспоминания о нашей супружеской постели. Она работала совсем
в другой отрасли - в отделе пропаганды оружия минимира и жила на другом
конце Лондона. Мы были столь далеки друг от друга, что могли никогда больше
не увидеться. И вот, к моему большому удивлению, она подошла к стойке бара.
Ее немытые светлые волосы неряшливо падали на доверху застегнутую
гимнастерку - официальную форму ее министерства. Она была худа, на лбу у нее
выступили капли пота - впрочем, кислым запахом пота был пропитан весь зал, -
а глаза ее чуть не вылезали из орбит от волнения. В руке она держала бумажку
с текстом своей речи.
"Я говорю не только от своего имени", - начала она. Вслед за этим она
привела слова Старшего Брата о том, что в мире существуют не только приятные