"Максим Далин. Мышиная дыра ("Записки Проныры" #2)" - читать интересную книгу автора

хорошо людей характеризующее.
Но ставить сходу не стал, чтобы не помешало Эдит с Поэтом стихи читать.
Пошел сперва их предупредить.
У них в каюте был жаркий диспут на тему "Оптимальный способ донесения
стихов до широких масс".Эдит раскраснелась, размахивала руками и доказывала,
что для стихов, напечатанных в книге, вообще не важно, с какими там жестами
автор их творил. Поэт возбужденно подпрыгивал, ерошил вибриссы, дергал ушами
и возражал, что способа адекватно воспроизводить стихи - кроме исполнения их
Менестрелем - еще не придумано. Знаки, буквы - для технарей. Буквы - для
формул, не для высокого поэтического слога. Ну как возможно записать
подрагивание кончика хвоста, соответствующее бессмертной строке: "Слижи с
моих ног боль тяжелой дороги"? Ведь в правильном акценте - половина смысла,
а в записи, лишенной акцентов, смысл во многом утрачивается.
- Большие, - пищит, - переоценивают звук. Мы организуем пространство.
Мы отражаем движения души. Душа движется вместе с телом.
Для меня это уж слишком высоко, хотя и любопытно, конечно. Я тихонько
кашлянул и говорю:
- Не помешаю?
Они ко мне обернулись. Эдит говорит со странной миной:
- Знаешь, Марсэлл, он - последователь авангардной поэтической школы.
Считает, что сонет может быть составлен, видишь ли, в четыре писка. А по их
классическому канону полагается пять. И это считается очень серьезным шагом
вперед. Видишь ли.
А Поэт изящно почесал под глазом и пискнул:
- Стихи Больших - длинные. Звук и смысл хороши. Весьма. Только долго.
Трудно воспринимать. И Менестрель не двигается. Жаль.
А Эдит кивнула и говорит:
- Надо их стихи записать на видео, как Поэт их читает. Своеобразно,
такого у нас никто не слышал. Если я соберу видеозаписи и привезу на Строн,
они в моду войдут, я чувствую. Знаешь, Марсэлл, на этом можно бешеные деньги
заработать - крысиные сонеты. Все с ума сойдут.
Но Поэт скептически ткнул себя носом в живот. По-моему, он не был
уверен, что люди могут понять все поэтические тонкости правильно. Я тоже не
был уверен - во всяком случае, в жителях Строна - и потом, как-то мне не
очень понравилась постановка вопроса. И я решил закрыть тему.
- Ладно, - говорю. - Видео - потом. Музыку слушать будете?
Эдит зевнула. Поэт нацелил на меня вибриссы и нежно свистнул:
- Большой, я должен.
Это прозвучало ужасно трогательно. Я погладил его по голове и включил
проигрыватель.
Ребята, мышки - самые потрясающие слушатели музыки в нашей части
Галактики.
Поэт просто превратился в статую самого себя. Его уши развернулись. Он
почти перестал дышать, честное слово. Музыка очаровала его до экстаза, и
слезы восторга скатывались по его мордочке и повисали на вибриссах. Это было
так трогательно, что я сам чуть не прослезился. Но по-настоящему
удивительное еще впереди.
Я подумал, что наружные звуки могут помешать Поэту наслаждаться нашей
классикой, и выключил прослушивание шумов снаружи. И, наверное, случайно
или, как говорится, автоматически врубил наружную трансляцию, но сам этого