"Виктория Дал. Семь дней страсти" - читать интересную книгу автора

Синтия промолчала, словно соглашаясь, но решила не обсуждать виконта
Ланкастера и его мнимую полезность. Если бы у нее был выбор, то он бы не
задержался здесь надолго.

Ей необходимо всего несколько недель, а может, и дней. И потом она
исчезнет, как будто ее и не было никогда. Привидение, которое никто не
помнит.

Она будет свободна.

Глава 3

Виконт ночью спал плохо. Ему привиделась странная женщина в белом,
стоявшая перед ним.

Она показалась ему смутно знакомой, но слишком быстро исчезла, и ей на
смену пришли старые ночные кошмары, наполненные болью и страхом. Когда он
проснулся, то пожалел, что вернулся в Йоркшир.

День был тихий и грустный, покрытая туманом местность казалась
ограниченной и бесконечной одновременно. Ланкастер слышал слабый шум океана
и чувствовал соленый запах. Осознание того, что он не в Лондоне, стало
понемногу развеивать его плохое настроение. Даже несмотря на то что сейчас
его путь лежал в семью умершей девушки, куда он направлялся, чтобы принести
свои соболезнования.

Она была единственной Мерриторп в доме. Ее отец давно умер, и леди
Мерриторп вышла замуж за дородного мужчину по имени Камбертсон, который
редко улыбался и часто кричал. Именно по этой причине Синтия часто убегала в
Кантри-Мэнор. Мистер Камбертсон не трогал ее, пока она не попадалась ему на
глаза, и девушку это устраивало. Николас тоже не вспоминал о ней все это
время, и теперь чувство вины терзало его.

Но у него было о ком заботиться. Его мать, которая целиком и полностью
зависела от молодого виконта и не хотела признавать их тяжелое финансовое
положение. Его сестра, девушка на выданье, которую следовало представить
светскому обществу, а это требовало немалых затрат. И его брат, в своем
юношеском расцвете, потакающий всем своим прихотям. Счета за одежду, выпивку
и развлечения уже давно вышли из-под контроля. Как и мать, Тимоти не хотел
мириться с бедностью. У них ничего не было. Почти на всю собственность были
установлены ограничения на право распоряжаться ею. Имя Ланкастера и титул
были, в сущности, единственным оставшимся у них имуществом. Его имя, титул и
тело.

От этих мыслей его бросило в жар, и Николас, пытаясь избавиться от них,
даже сменил позу. Пальцы коснулись ледяного стекла, когда он решил открыть
окошко экипажа, но именно холодный воздух мог сейчас отвлечь его. Он даже
подумал попросить кучера остановиться и остаток пути пройти пешком, но так и
не решился на это. Вскоре показалось имение Оук-Холл, и под колесами