"Леонид Дайнеко. Меч князя Вячки " - читать интересную книгу автора

Вдруг за спиной у Мирошки что-то стукнуло. Он испуганно обернулся -
показалось, что из-под печи вылезает домовой Чур, дух мертвых предков.
Мирошка никогда не видел его, но говорят, что у Чура на голове рожки, на
руках и ногах не пальцы, а копыта.
Но вместо Чура перед Мирошкой стоял стрый Яков, держа в руках лук. На
поясе у Якова висел кожаный тул со стрелами. Яков был на шесть солнцеворотов
старше Мирошки, но они дружили. Не было между ними секретов. Мирошка
обрадовался Якову - страшно было одному в сумрачной тихой хате.
- Кто-то трогал наши борти, - сказал ему Яков. - То ли человек лихой,
то ли медведь. Хочешь, Мирошка, меду попробовать? Пошли со мной - проверим,
кто в наши борти повадился.
- Пошли, Яков, - не скрывая радости, воскликнул Мирошка. Боги - и
домашний, и лесной - уже немного наскучили ему, он боялся их обоих и потому
решил скорее уйти в лес, чтобы забыть про богов, не дожидаться их гнева.
Мирошка любил Якова и завидовал ему. Хотел скорее вырасти таким же
ловким, сильным, отважным и веселым.
Они вышли во двор. Ярко-белые мелкие щепки валялись на земле. Мирошкин
отец все мастерил ез. Бледно-золотой шар солнца, достигнув высшей точки в
небе, начал скатываться вниз. Гудели шмели и пчелы.
Яков шел впереди, высокий, гибкий, быстрый. Мирошка чуть поспевал за
ним. Зазвенели, запищали, чуя вечер, комары.
Яков, хоть и приходился дядей Мирошке, братом его отцу, жил в их семье.
Родители его погибли во время большого пожара, своей семьи он еще не завел,
вот и приходилось мыкаться по чужим углам. Мирошкин отец все чаще хмурился,
все глубже вздыхал, но пока молчал.
Они шли по лесу, и Яков говорил Мирошке:
- Хочешь, вон в то деревце попаду стрелой? Хочешь, с елки шишку собью?
И стрелял, и попадал в деревце, и шишку сбивал, и весело смеялся.
Мирошка вслух восхищался его ловкостью и завидовал ему.
Наконец дошли до бортных деревьев. Жители Горелой Веси ставили на
бортных деревьях, каждый на своем, <знамена> - знаки, сообщавшие всем
людям в округе, кому принадлежит то или иное пчелиное гнездо. Мирошкин отец
обычно вырубал на деревьях две перекрещивающиеся стрелы.
Непростое дело - заманить пчел, этих вольных беспокойных тружениц, в
свой улей. Надо немало постараться: обрызгать свою борть настоями пахучих
трав и цветов, медом, уксусом. Осторожные пчелы высылают во все стороны
разведчиков, которым нужно отыскать для пчелиной семьи жилье. Поселятся
пчелы в борти, начнут носить мед, набирать силу, да вдруг придет большой
лакомка - медведь со своей загребущей лапой. Против медведя делают подкуры -
вкапывают возле дерева острые толстые колья, навешивают вблизи ульев гладкие
тяжелые бревна. Тронет медведь бревно лапой, чтобы отбросить его в сторону,
а оно возвращается и больно бьет зверя по голове. Ревет медведь, колотит
разъяренно лапами по бревну, да бревно, словно живое, отвечает ударом на
удар.
Мирошка с Яковом как раз и повстречали такого сластену. С грозным ревом
лез он на подкур. С дерева незадолго до этого сняли кору, лапы медведя
скользили по голому стволу, но зверь (и кто только научил его?) рвал лапами
лесную землю, набирал на когти хвои и песка и снова пробовал взобраться на
дерево.
Яков натянул тетиву лука, и стрела со свистом впилась медведю в стегно.