"Леонид Дайнеко. Меч князя Вячки " - читать интересную книгу автора

долетел до самых облаков.
- Ты что, сынок? - тихо спросила мать. А он уже бежал к ней, босой,
русоголовый, в расхристанной полотняной рубахе. Медный крестик поблескивал
на загорелой груди.
- Глянь, мама...
Он осторожно, узенькой щелочкой открыл тесно сплетенные ладони, будто
нес в них воду и боялся пролить хоть каплю.
- Она живая, - дыша прерывисто и часто, сказал Мирошка и заглянул
матери в глаза: - Красивая?
Но глаза матери, такие добрые, такие светлые, вмиг потемнели,
испугались, стали колючими и некрасивыми. Мирошку страшно поразила такая
внезапная перемена.
- Что ты наделал, сынок? - побелевшими губами прошептала мать. - Ты
погубил душу предка. Ой-ой... У меня холод по спине пошел. Ты ведь душу
предка убил.
Узел соскользнул с ее спины. Плечи поникли. Глаза потухли. Мирошка, как
оглушенный громом, непонимающе смотрел на мать. Ощущение чего-то страшного,
не подвластного рассудку сделало слабыми, словно чужими, ноги. Ладони
вспотели, и он раскрыл их, выпустив бабочку, которая, неловко взмахивая
крылышками, будто прихрамывая, полетела в сторону реки.
- Ты покалечил душу предка. Но, слава богу, она жива.
Мать истово перекрестилась, схватила Мирошку за руку, вскинула на плечо
узел с травой и почти бегом поспешила домой, в Горелую Весь.
Они быстро шли через лес. Из густого кустарника, хлопая крыльями,
испуганно рванулась сова - большая зыбкая тень метнулась над ними. Мирошка с
матерью присели от страха. Сова пролетела низко над тропинкой.
По верхушкам прошелся ветер. Темный лес ожил, загудел, замахал
руками-ветками. <Ты покалечил душу предка>, - слышалось Мирошке в этом
густом сердитом гуле, и мальчик вздрогнул, еще крепче схватился за мамину
руку, еще живее замелькали его черные твердые пятки. <Скорей бы домой
добраться, - думалось ему. Скорее бы увидеть отца и братика с
сестричкой>.
Тропинка продиралась сквозь еловую и осиновую чащобу. Могучие деревья
заслоняли солнце, и в лесу царил серебристо-серый полумрак. Мать не говорила
ни слова, молча шагала вперед. Сердце у Мирошки колотилось от страха и
усталости.
Наконец запахло теплым дымом, залаяли собаки, заблеяли овцы - из- за
деревьев показалась Горелая Весь. Пятнадцать - двадцать дворов размещались
полукругом на поросшей травой возвышенности посреди еловых и березовых
лесов. Давным-давно бросил Перун огненную стрелу с неба, и весь занялась
пламенем, сгорела дотла. Долго люди, предки Мирошки, воевали с огнем -
забрасывали его землей, хлестали еловыми лапками, выгоняли из старых пней,
из дуплистых деревьев. Заново отстроили весь и назвали ее Горелой.
Дремучий лес, окружавший весь со всех сторон, сильно пострадал от
огненной бури. Огонь слизал с деревьев кору - еще и теперь кое-где увидишь
черный дуб или черную березу.
Испокон веков жили в Горелой Веси общиной по уставам и урокам князей
свислочских смерды-пахари. Медом, воском, бобрами и куницами расплачивались
они с князьями, поставляли коней для княжеских походов. Зато ни одна
соседняя община, боясь князя, не трогала их межевые знаки, топорами