"Роальд Даль. Яд" - читать интересную книгу автора

комнате тяжело и неприятно запахло хлороформом. Этот запах навевал нечто,
связанное с одетыми в белое медсестрами и хирургами, занимающими свои места
в белой комнате, вокруг длинного белого стола. Теперь Гандербай наливал
безостановочно: я видел, как над бумажной воронкой медленно колышется
похожее на дымок облачко густых испарений хлороформа. Доктор сделал паузу,
поднял бутылку к свету, налил в воронку еще порцию и вернул пузырек мне.
Медленно вытянув из-под простыни резиновую трубку, он выпрямился.
Должно быть, нагрузка, которую он испытывал во время этой работы, была
велика - припоминаю, что, когда Гандербай шепотом заговорил со мной, голос
его был слабым и усталым.
- Подождем пятнадцать минут. Для верности.
Я склонился над Гарри.
- Мы выждем пятнадцать минут, просто на всякий случай. Но возможно, все
уже закончилось.
- Так почему, Бога ради, ты не хочешь посмотреть и убедиться?! - он
снова заговорил во весь голос, и Гандербай пружинисто обернулся - его
смуглое лицо сердито нахмурилось. Глаза у него были совершенно черные, он
уставился на Гарри, и у того задергался тот же мускул на лице. Я вытащил
платок и вытер ему пот, при этом поглаживал лоб, чтобы как-то его успокоить.
Потом мы с доктором стояли возле постели и ждали - Гандербай
пристально, с напряженной сосредоточенностью смотрел на Гарри. Чтобы
удержать Гарри в покое, маленький индиец сосредоточил на нем всю свою волю.
Он не сводил с пациента глаз и, казалось, все время беззвучно внушал ему,
чтобы тот был послушен и не испортил того, что сделано... Гарри лежал мокрый
от пота, рот его подрагивал, веки то смыкались, то раскрывались, и взгляд
упирался то в меня, то в простыню или в потолок, но ни разу не остановился
на Гандербае. И все же каким-то образом индиец сдерживал его. Меня мутило от
запаха хлороформа, но я не мог сейчас покинуть комнату. У меня появилось
чувство, будто кто-то надувает огромный воздушный шар, который вот-вот
должен лопнуть, а я не могу отвернуться и вынужден смотреть.
Наконец Гандербай повернулся и кивнул - я понял, что он готов
действовать.
- Подойдите к другому концу кровати, - скомандовал он. - Мы оба
возьмемся за края простыни и вместе оттянем ее, но очень медленно и,
пожалуйста, поосторожнее.
- Не двигайся, Гарри - сказал я и взялся за простыню. Гандербай встал
напротив, и мы принялись очень медленно тянуть простыню, одновременно
приподнимая ее вверх над Гарри. Ужасно запахло хлороформом. Помню, я
попробовал не дышать, но когда терпеть стало невмочь, начал понемножку
втягивать в себя воздух, чтобы пары не доходили до легких.
Открылась грудь Гарри - вернее, скрывающая ее полосатая пижама: вот я
увидел белый, аккуратно завязанный шнурок на его брюках. Чуть дальше
показалась пуговица, перламутровая - да, на моей пижаме такой пуговицы не
было. Гарри весьма утонченная натура, подумал я. Странно, до чего глупые
мысли приходят в голову в напряженный момент - ясно помню, как подумал об
этом, увидев перламутровую пуговицу.
Кроме пуговицы, на животе у него ничего не было.
Мы потянули простыню быстрее, открылись брючины, ступни Гарри, и,
отпустив материю, мы позволили простыне упасть на пол.
- Не шевелитесь, - произнес Гандербай, - не шевелитесь, мистер Поуп, -