"Джузеппе Д'Агата. Возвращение тамплиеров" - читать интересную книгу автора

лет спустя я узнал, что они изображали пресловутые узлы Соломона, символы
Господней воли, толковать которые умеют лишь немногие избранные.
Знатный синьор не обратил внимания на мое удивление и жестом велел
приступить к работе. Мой взгляд снова и снова обращался к лабиринту и узлам,
но работа между тем продвигалась споро - во многом благодаря тому, что
знатный господин мог часами сидеть недвижно, в полном молчании, не
нарушаемом никем из нас. Так или иначе, портрет был закончен довольно
быстро. Я получил условленную сумму и тем же способом был доставлен обратно.
И вот я подошел к самому главному, Ваше высокопреосвященство, и
надеюсь все же, что сумею выразить это своим скудным языком.
Мои хулители - друзья-художники - говорят, что моя живопись, пусть
красивая и приятная, ущербна, так как не отмечена самостоятельностью и
вдохновляется слишком многими и различными живописными течениями. Одна
картина написана в манере ломбардо-кремонской школы, другая в венецианской
манере, и есть даже такие, что копируют стиль некоторых иностранных
художников. Я долго пытался выступать против злых наговоров, но постепенно
заключил, что, наверное, в них есть своя правда. Именно поэтому я и решил
посвятить себя главным образом портретной живописи.
Одним словом, если вдохновение исходит от души - а я думаю, так
оно и есть, - то я лишен всякого вдохновения, потому что у меня нет души.
Моя душа, готов поклясться, осталась плененной в лабиринте, что был
изображен на груди неизвестного знатного господина: это он выманил ее у
меня! Понимаете, Ваше высокопреосвященство?
Ради неба, употребите Вашу волю, Ваши молитвы и Ваши заклинания,
чтобы ко мне вернулась моя душа. Она мне нужна не для живописи! Я весь дрожу
при мысли, чтГi меня ожидает, когда придется отдать ее Господу.
Молю Вас о святом благословении.

Бартоломео Венето, год тысяча пятьсот сороковой от Рождества
Христова

Интрига повествования - душа и тело персонажей. Их тела и души
могут раскрыться и по-настоящему воплотиться только в ней.

Р. Л. Стивенсон

Глава первая

- ...Христос, агнец Божий, пожертвовавший собой во благо мира, сжалься
надо мной. Агнец Божий, спасший всех, кто верит, дай мне вечный покой в
жизни и в смерти. Да будет так.
Закончив молитву, которую Папа Лев III в своей книге молебнов о
спасении отнес на воскресенье, Джакомо перекрестился и поднялся с колен, еще
раз взглянув на драгоценный образ Богоматери, перед которым привык молиться.
Это была небольшая икона настоящей византийской работы, и он бережно
сохранял ее в своей спальне. Впрочем, в богатом и чопорном особняке, где он
обитал, имелось много других картин.
День был воскресный. К тому же то был первый день 1989 года - года,
который, если верить падре Белизарио, - ожидался достопамятным, богатым на
поразительные чудеса.