"Жюстин Д. Этим утром я решила перестать есть " - читать интересную книгу автора

я не могу даже видеть ее на фотографиях или по телевизору.
- Найди какую-нибудь плюшевую змею и отомсти ей.
Маме эта мысль показалась здравой. Она достает ужасную мохнатую змею,
на которую я набрасываюсь после страшных сорока пяти минут ужина. Я кусаю
ее, я бросаю ее на землю, я вырываю ей шерсть и оскорбляю ее. Раньше это
"существо" в моей голове не имело ни имени, ни внешности. Это был кто-то,
кто желал мне зла, и я плакала в одиночестве на кровати, я кричала, пытаясь
защититься: "Почему ты здесь? Оставь меня. Убирайся! Ты портишь мне жизнь!
Ты портишь жизнь всем!"
Теперь я могла все выместить на змее, не плакать, а дать выход своему
гневу. Мне казалось, что я схожу с ума. Мне даже слышались голоса,
уговаривавшие меня: "Не надо есть. Ты хорошо начала, продолжай. Ты взяла
равиоли, они ужасно жирные. Не надо больше их есть. Ты объедаешься". В тот
день, в среду, я съела четыре равиоли. Четыре несчастные равиоли, выуженные
из наполненной тарелки. Я была в ресторане с отцом, я выбрала это блюдо, за
него надо будет платить по счету, а я сидела и молча слушала, как змея в
голове бичует меня за четыре равиоли. Над этой манией мы поработали с
психологом прямо в тот же день. Я говорила и за змею, и за отвечающую ей
Жюстин.
- Есть равиоли нехорошо.
- Мне это доставляет удовольствие.
- А я не хочу, чтобы ты получила удовольствие, я хочу, чтобы ты была
худой.
Под конец я уже не знала, что отвечать. Змея все время выигрывала.
Последнее слово постоянно оставалось за ней, а Жюстин молчала. Я даже не
сумела ей сказать, что мне надо есть для того, чтобы остаться в живых.

Раньше я думала, что психолог нужен сумасшедшим, что он уложит меня на
кушетку и будет ждать, пока я все расскажу, но мама сказала:
- Сходи хотя бы на первый сеанс, если тебе не понравится, больше не
пойдешь туда.
Никакой кушетки, просто стул перед письменным столом и доверительная
беседа. В конце концов я должна была признать, что эта женщина -
единственный человек, с которым я могу поговорить. У меня больше не было
друзей, в школу я не ходила. Оставались только мои родители, которым все уже
надоело и которые уже не знали, как вести себя со мной. Психолог была новым
приятным знакомым, открытым, простым, Я могла говорить ей то, что хотела.
Я рассказала, как я заболела, как не понимала, отчего эта болезнь на
меня свалилась. Она нарисовала схему развития болезни. Первая фаза - начало
болезни, потом фаза акцептации, затем фаза попыток выздороветь и, наконец,
предупреждение рецидивов. После чего - полное выздоровление.
Это объяснение мне понравилось. У меня была надежда выздороветь,
рассчитывая лишь на себя. Я не верила в необходимость и благотворность слов.
Даже поняв, что мне нужна помощь домашних, я думала: "Ты можешь
выкарабкаться только сама. Ты одна можешь спасти себя от змеи".
В течение восьми месяцев освобождения от школы мне помогает целая
команда - диетолог совместно с профессором (специалистом по питанию) и
психологом.
Время летит, и я его не замечаю... Мне скучно.
Все утро меня терзает тревога при мысли о том, что я должна буду съесть