"Джеки Д'Алессандро. Лучшая жена на свете ("Регенство" #4) " - читать интересную книгу автора

ей выжить в бедных кварталах Лондона. - Тебе надо решать свою проблему".
Она слишком хорошо знала, что бывает с людьми, которые суют свой нос
туда, куда не следует.
Что еще может случиться с ней в этот проклятый вечер? Ей надо забыть
то, что она слышала, не думать об этом и бежать, бежать немедленно. Пока у
нее еще есть шанс. Пока слуга Мэллоранов или тот, кто нанял его, чтобы
совершить убийство, не обнаружили ее отсутствия и не удивились, куда
подевалось главное развлечение вечера. Они станут ее искать и найдут в
комнате, где они только что обсуждали свой заговор.
Но она понимала, что, как бы ни старалась, никогда не сможет забыть то,
что слышала. Ее совесть - этот неудобный внутренний голос, который донимал
ее в те моменты, когда она этого не хотела, и сейчас будет ее мучить.
Но что же ей делать с этой информацией? Было очевидно, что
предполагаемая жертва - важная персона. Его смерть наверняка будет
расследована. Надо кому-нибудь рассказать. Тому, кто мог бы предотвратить
преступление. Только не она.
Но кто? Судья? Всю свою жизнь она избегала судей, полицейских и людей
подобных профессий. Поэтому, принимая во внимание ее прошлое, так должно
быть и дальше. К тому же кто ей поверит? Женщине, едва зарабатывающей своим
гаданием на жизнь? Как только преступление свершится, она тут же попадет под
подозрение. Ее обвинят... в чем - не важно. Ее станут преследовать, бросят в
тюрьму. Нет, такого никогда не будет.
Однако если она хотя бы не попытается предупредить того, кто находится
в опасности, она загонит себя в свою собственную личную тюрьму.
Бросив взгляд на окно - этот путь к свободе, она подошла к
полированному письменному столу. Достав лист бумаги и обмакнув перо в
чернила, она написала короткую записку. Потом сложила бумагу вчетверо и
надписала: "Лорду Мэллорану - лично и безотлагательно". Прислонив записку к
хрустальному пресс-папье, она с облегчением вздохнула и попросила свою
совесть перестать ворчать.
Она сделала то, что могла, чтобы спасти предполагаемую жертву. Теперь
ей надо спастись самой.
Она выглянула в окно. В саду, слава Богу, никого не было из-за довольно
прохладной погоды. Наконец-то ей повезло. Она скорчила гримасу, прикинув,
что до земли было не менее пятнадцати футов. Когда она в последний раз
совершала подобный прыжок, она упала и подвернула ногу. Она подумала, не
выйти ли ей все же через дверь, но потом решила, что уж лучше растянуть
лодыжку, чем встретиться с зеленоглазым незнакомцем или с парочкой убийц,
разыскивающих ее в толпе гостей. Нет, окно - это единственный выход из
ситуации.
Убедившись еще раз, что в саду никто не прогуливается, Алекс открыла
окно и перекинула ноги через подоконник. Потом, опершись на оконный карниз,
она начала осторожно спускаться лицом к кирпичной стене и наконец
оттолкнулась и прыгнула.
На секунду ей показалось, что она летит, но она согнула колени и мягко
опустилась, коснувшись ладонями влажной земли. Она чуть было не рассмеялась
от того, с какой легкостью совершила этот подвиг. Она была свободна, Все,
что ей нужно, это раствориться в узких улочках. Собираясь побежать, она
отряхнула руки и повернулась.
Но ее взгляд уперся в белоснежный галстук всего в нескольких дюймах от