"Дочь Птолемея" - читать интересную книгу автора (Кудинов Виктор)

14. К СЕЛЕВКУ НЕ ХОДИ

Запыхавшаяся Ишма появилась с белой круглой баночкой в руке; её маленькие груди высоко вздымались и опускались; на чистом узеньком лбу блестели бисеринки пота.

Клеопатра выхватила у неё из рук баночку, крышечка стукнулась об пол и покатилась. Одна из рабынь бросилась её поднимать. Царица мазнула по подбородку беловатой густой массой и растерла пальцем; почувствовав холодок, она успокоилась и опустила руки. И тотчас же насторожилась, заслышав оживленную болтовню двух девушек.

Светловолосая рабыня в сине-белом платье, родом из Фессалии, по имени Хлоя, всегда удивляла её чрезмерной говорливостью.

Клеопатра позвала её, девушка оборотилась. Под пристальным взглядом царицы она смущенно опустила ресницы. Это показалось Клеопатре подозрительным.

— О чем вы?

Она молча потупилась. Клеопатра обратилась ко второй, хорошенькой смуглянке, стройной, высокой девушке.

— Ответь ты, Апа. О чем вы шептались? Нам всем это будет любопытно послушать.

— Она мне сказала, — начала было девушка и, запнувшись, потупилась. Густые темно-каштановые волосы, собранные в высокий пучок на макушке, делали её ещё выше; полная грудь едва прикрывалась тканью; на шейке сверкал обруч, в ушках поблескивали серьги в виде месяца.

— Что же она тебе сказала? Договаривай!

— Она сказала, что подрались два раба, — упавшим голосом промямлила рабыня.

— Ну-ка, ну-ка! Иди поближе… Расскажи, голубушка, — поманила Клеопатра пальцем гречанку.

Это известие не было для неё новостью, но её удивил испуг девушек. "Не явились ли они причиной этой драки?" — подумала Клеопатра.

Девушка растерянно посмотрела на царицу, лицо её побледнело, губы дрожали — она выглядела так беспомощно, что это ещё больше разожгло любопытство Клеопатры. Наконец она призналась заплетающимся языком, что сама ничего не знает. Это была явная ложь.

Покачав головой, Клеопатра повелела позвать Селевка, управляющего дворцовым хозяйством.

Пришел приземистый, плотный человек, позванивая бласлетами на толстых запястьях.

Она спросила его о случившемся.

Селевк был удивлен, в первую минуту он вообще не мог понять, о чем идет речь, о каком необычном случае, так встревожившем царицу.

Клеопатра пояснила:

— Я слышала, что подрались два раба. — Обнаженной рукой она указала на рабынь. — Они, вероятно, лучше осведомлены об этом, чем ты.

Управляющий прищурил глаза, вглядываясь в девушек. На лице светловолосой рабыни из Фессалии изобразился испуг.

Селевк воскликнул:

— Я узнал тебя! — и надвинулся своим грузным телом на рабыню. Девушка попробовала спрятаться за спины своих подруг, но он поймал её за кисть руки и выволок на середину. — Ночная гостья! Теперь ты от меня никуда не убежишь.

Он с такой силой стиснул и крутанул ей руку, что та, вскрикнув, присела от боли.

— Что это значит? — воскликнула Клеопатра.

— Драка произошла из-за нее. Я видел эту дрянь перед заходом солнца. Она стояла с рабом Марком. Он хороший каменщик. А ночью, когда я обходил эргусуалы, застал её уже с другим. На соломе. Чем они там занимались, ты можешь представить, госпожа.

— Представила, Селевк, — ответила царица, кивая.

— Я не успел её поймать: ускользнула, как змея. А утром была драка. Оказывается, до этого она бегала к Марку. Я так скажу, госпожа, из-за таких кошек и вспыхивают потасовки. А ну выпрямись! — заорал Селевк на ошалевшую от страха девушку. — Стой и смотри на госпожу свою, царицу! И скажи ей, чем ты занималась, бесстыдница!

— Ей не надо об этом говорить, Селевк.

— Не моя воля, а то бы я спустил с неё шкуру, — сказал грозный управляющий и толкнул рабыню по направлению к сидевшей Клеопатре с такой силой, что та упала на каменные плиты и распростерлась в рыдании.

Не глядя на девушку, будто её и не было подле ног, Клеопатра спросила Селевка:

— Они покалечили себя?

— Да, госпожа моя. У одного разбита голова. А у Марка, каменщика, сломана рука. Теперь он не может работать. Я приказал их обоих высечь. А надо бы беспощадно сечь вот этих, — указал Селевк на лежавшую ничком Хлою.

— У тебя ещё будет время для этого. А теперь иди!

Селевк почтительно поклонился, прижимая руку к груди, повернулся и, невозмутимый, с достоинством, вышел.

В наступившей тишине прошаркали подошвы его сандалий. Он исчез за колоннами.

Высоко держа голову, смотря только перед собой и не видя ползавшую у её ног рабыню, Клеопатра произнесла строгим голосом:

— Почему же ты, милочка, меня обманула?

— Я… я… — залепетала девушка.

Клеопатра медленно приподнялась с ложа, не спеша приблизилась к рабыне.

— Боялась? Чего же ты боялась, душа моя? Что тебя мучило? проговорила она с ледяным спокойствием. — Ну-ка поднимись, поднимись!

Всхлипывая и размазывая слезы кулачками по грязным щекам, девушка поднялась на ноги, смотря на царицу, как затравленный зверек. Не дождавшись ответа, Клеопатра хлестанула её по лицу ладонью и закричала, топнув ногой:

— Отвечай, мерзавка! Почему ты меня обманула?

Девушка рухнула на колени и несколько раз, плача, поцеловала её туфлю. Потом запрокинула несчастное, мокрое от слез лицо и промолвила:

— Прости, госпожа царица. Я думала…

Клеопатра в упор уставилась в её большие, полные слез, молящие глаза.

— Я не хочу слышать, о чем ты думала. Я хочу знать, почему ты меня обманула?

— Я виновата… Я сделаю все, что тебе угодно, госпожа моя. Только не отсылай меня к Селевку.

"Он и впрямь засечет ее", — подумала Клеопатра, распрямляясь и переводя свой взгляд на сбившихся в кучку перепуганных, онемевших рабынь.

— Я предупреждала или нет, чтобы вы не путались с рабами? Я говорила вам, что это не следует делать? Да или нет? — Девушки молча взирали на нее. — Так вот! Повторяю ещё раз: вы предназначены для других. И чтобы я вам больше не напоминала. А ты, — произнесла она, взглянув на виновницу, исчезни!

Девушка с рыданиями бросилась бежать прочь.

— Подожди! — остановила её царица. — К Селевку не ходи. Отправляйся к Демару. Отныне ты будешь работать в поле.