"Лоис Крайслер. Тропами карибу " - читать интересную книгу автора

от самолета выдавала русла речек, так и застывших вольным летним
узором.
Я стала присматриваться к местности внимательнее. Ведь мы направлялись
в страну, где мне предстояло остаться. Какой она окажется: живой или
мертвой? Под нами изредка пролетали какие-то белые птицы, но звериных следов
на снегу не было.
До ярости пристально всматривалась я в снег, пытаясь обнаружить
что-либо помимо следов. Сквозь шум мотора ко мне пробился голос Энди.
- Этим путем вам придется выбираться в случае необходимости.
Я кивнула: понятно.
С карты, лежащей на коленях, я то и дело переводила взгляд вовне, на
заснеженные горы. Прежде всего ориентиры. Будет ли видна с земли эта
пирамидальная гора? Тут на юг, тут опять на запад. Что это, водораздел? Да,
легкий, вполне проходимый.
Небесно-голубым льдом, покрытым искусственной белой кожей снежной ряби,
открылось под нами озеро Тулиалек. Мы сели с треском - отскочил болт
хвостовой лыжи. Рябь оказалась в фут глубиной и тверда, как камень. Энди
осмотрел стойки крыльев - целы. Мы сгрузили на лед мои пожитки, с помощью
плоскогубцев и проволоки прикрутили хвостовую лыжу.
- Буду беречь ее как могу, - пообещал он. -Вернусь с Крисом часа через
два.
И вот я одна среди мертвого безмолвия тундры. Возможно, я да с
полдюжины эскимосов, проживающих в Анакту-вук-Пасс у истоков реки Джон, в
семидесяти пяти милях по прямой через горы, были единственными людьми на
огромном пространстве хребта Брукса, между Беринговым морем и Канадой, мысом
Барроу и Бетлсом. Ведь арктическая часть Аляски населена эскимосами очень
неравномерно: они сосредоточены главным образом вдоль побережья, где есть
работа и поселки. Они всегда жались к берегу океана, потому что тут были
запасы живой пищи - морские млекопитающие.
Теперь я охотно взяла бы обратно опрометчивые слова, вырвавшиеся у меня
при посадке. "Чертова страна!-воскликнула я. -Пережидать здесь ледолом! Ни
одного следа


10

на пятьдесят миль вокруг"! Что подумает обо мне Энди? Ну да ладно!
Разумеется, он передаст Крису мои слова - ничего не смягчая, добросовестно,
точь-в-точь. Все равно теперь уж ничего не поделаешь - так ли, сяк
обернулось дело; считай, что, поддавшись невольному порыву, ты задним числом
приняла решение о том, где не следует пережидать ледолом.
Но потом удовольствие, словно спокойная ледяная вода, затопило трещину
разочарования. Надо было переделать кучу дел. Совершенно открытое, без
клочка тени, лежало под солнцем озеро. Местами на его голубом льду уже
стояла вода. Я расстелила брезент, перенесла на него вещи: ящики, спальные
мешки, инструменты, свернутые палатки - и стала присматривать место для
стоянки.
Я нарочно старалась не глядеть на часы, а посмотрев, увидела, что до