"Дуглас Коупленд. Планета шампуня" - читать интересную книгу автора

- Зрителям в студии не терпится услышать ваши воспоминания.
- Дело было после полудня. Отец, твой дед, обрубал сучья на сосне возле
самого дома и все время пререкался с мамой, потому что она снизу указывала
ему что да как. И вот на землю падает очередная куча ветвей, и вдруг мы
видим, что над ними как очумелые мечутся два голубя. Мама крикнула ему:
"Прекрати!" Они пошли посмотреть и поняли - да только уже поздно, - что
срубили ветку с голубиным гнездом.
- Еще бы не расстроиться от такой истории, Джасмин.
- Мама в слезах убежала в дом. Отец принялся ее уговаривать, что, мол,
голуби птицы глупые, им все нипочем, недели не пройдет, как у них уже будет
новая кладка, но все равно мама и по сей день говорит, что все бы отдала,
только бы вернуть назад ту минуту...
- Ты закончила, а?
- Не уезжай в Сиэтл, Тайлер.
- Джасмин, не говори мне таких вещей, ладно? Угомонись. У меня впереди
жизнь. Все меняется.
- Ненавижу ворон. Они забираются в гнезда к другим птицам и сжирают
яйца.
- Смени пластинку, Джасмин, и улыбнись наконец, иначе я все бросаю. Как
я могу сделать хороший снимок, если ты говоришь такое? Подумай о чем-нибудь
веселом - ну там, как котята резвятся, или что другое!
Но сам-то я, конечно, прекрасно понимаю, почему Джасмин цепляется за
такие тоскливые воспоминания, составляя из них обстановку собственного
внутреннего мира. Когда я представляю себе ее положение, то думаю, что это
примерно как треснуться со всего маху головой об угол открытой дверцы
буфета -боль такая невыносимо пронзительная, сосредоточенная на таком
крохотном участке, что ты невольно бьешь себя по больному месту, чтобы
"разжижить" боль - разогнать ее в стороны от центра.
- Попробуй сменить позу, - предлагаю я, придвигая штатив поближе, так,
чтобы в фокусе оказалось только лицо Джасмин и ее тыква. - Поверни голову и
посмотри мистеру Тыквину прямо в лицо, идет?
- Идет.
- Теперь притворись, что вы играете с ним в гляделки - кто дольше
выдержит не сморгнув, идет?
- Ну да.
Скучные кадры. Ни то ни се.
- Давай попробуем иначе. Притворись, будто мистер Тыквин - это
Киттикатька (наша кошка), - и ты не отрываясь смотришь ей в глаза в надежде
заметить проблеск интеллекта, - так сказать, опыт общения разных
биологических видов.
- Давай.
Немного лучше, но только немного. Мне бы что-нибудь поинтересней.
- А как тебе такая идея: притворись, что мистер Тыквин - тот
единственный в мире человек, которого ты боишься как огня, который хочет
тебя погубить, а? Сожрать тебя заживо. - Я готов двинуть себя в поддых,
когда из меня вылетают эти слова, но слишком поздно. Ясные, выразительные
черты лица Джасмин искажаются от ужаса, мой палец нажимает кнопку затвора -
и портрет готов: портрет, на который будут смотреть ее внуки, такой они ее и
запомнят - Джасмин, глядящая в лицо миру, как она глядит сегодня, на
нынешнем этапе своей жизни, до смерти напуганная монстром - своим