"Кэтрин Коултер. Наследник " - читать интересную книгу автора

то, что маленькая мерзавка отвела его от исполнения ответственной миссии,
порученной ему принцем-регентом. Это его-то! С трудом сдержавшись, чтобы не
залепить девчонке затрещину, сэр Ральф медленно снял очки и так же медленно
поднялся со стула.
Арабелла тоже встала, и сэр Ральф заметил, к своей досаде, что ее
холодные серые глаза находятся почти на одном уровне с его глазами. Ее
ледяной, пронзительный взгляд, совсем как у графа, прямо пробирает холодом
до костей. Вряд ли эти глаза когда-нибудь согревало чувство... Сэр Ральф
вдруг вспомнил, как однажды в его присутствии граф ласкал изящные белые
плечи прелестной юной куртизанки, и тогда его взгляд излучал свет и тепло.
Как некстати всплыло это воспоминание, да еще в присутствии вдовы графа.
Забыть об этом, сейчас же!
Графская дочка протянула ему свою тонкую ручку для поцелуя. В ее голосе
ясно слышались резкие нотки, хотя никто не смог бы упрекнуть ее в нарушении
этикета:
- Благодарю вас, сэр Ральф. Вы сами видите, что столь печальная весть
явилась ударом для моей матери. Прошу меня извинить, но сейчас я должна
успокоить ее. Рассел вас проводит.
Он вдруг с удивлением обнаружил, что ведет себя так, словно говорит не
с ней, а с ее отцом. Он поспешно откланялся и промолвил самым
подобострастным тоном:
- О да, конечно, конечно. Моя дорогая леди Энн, если я хоть чем-то
смогу быть вам полезным, если смогу хоть сколько-нибудь облегчить ваше
тяжелое положение, не стесняйтесь, обращайтесь ко мне за помощью. Я сделаю
все, что в моих силах. - "Если только ваша дочка, эта маленькая паршивка, не
будет вмешиваться", - мысленно добавил он.
Ему больше нравились женщины мягкие, нежные, покорные. Как леди Энн. Но
почему же тогда, удивлялся он про себя, у графа были любовницы и в Лондоне,
и в Брюсселе, почему он, насколько было известно сэру Ральфу, частенько
посещал публичные дома, когда бывал в Португалии? Ну да, наверное, такие
изысканные и хрупкие создания, как леди Энн, не могут полностью
удовлетворить потребности такого человека, как граф. А что касается его
дочери, надо признать, она чертовски хороша, но как же холодна,
прямолинейна, неприступна!
Графиня отвернула лицо и продолжала сидеть, лишь слабо кивнув в ответ
на слова сэра Ральфа. Святители и ангелы Господни, она прелестна! Ему не
хотелось покидать ее, но выбора не было - эта злобная фурия в обличье дочери
смотрит на него так, словно хочет разрезать на тысячу кусочков кинжальчиком,
который, без сомнения, прицеплен к ее поясу.
- До свидания, сэр Ральф, - сказала Арабелла, и в голосе ее был тот же
леденящий холод, что и в глазах.
И снова он с сожалением подумал о том, что вынужден уходить именно
сейчас, когда ему так хотелось взять дрожащие руки графини в свои и заверить
ее, что он позаботится о ней, будет ей защитой и опорой, разделит с ней
печаль, хотя покойный граф, без сомнения, не одобрил бы такого повышенного
внимания к своей супруге - он слишком презирал всех, кто, по его мнению, не
смог бы расправиться с десятком французов. Но сэр Ральф сейчас не в
состоянии был осуществить свои мечты. Он неохотно перевел взгляд с красавицы
графини на застывшее, суровое лицо ее дочери.
Когда дверь гостиной захлопнулась за его спиной, он снова поймал себя