"Наташа Купер. Ползучий плющ " - читать интересную книгу автора

соответствовало имиджу Антонии больше, чем десять лет назад, когда ее
уверенность в себе еще не подкреплялась какими-либо достижениями. Обычно она
хорошо держалась и разговаривала твердым голосом, обретавшим с каждым новым
ее успехом все большую звучность и уверенность. Но в это утро голос выдавал
ее уязвимость, и выглядела Антония так, словно ее позвонки утратили между
собой связь, позволив телу обрушиться под собственной тяжестью.
Она сидела сгорбившись и сжав колени, и каждый раз, когда приходилось
говорить о Шарлотте, она сильнее стискивала пальцы. От этого движения ее
кольца, которые она носила на обеих руках, вспыхивали, привлекая внимание к
размеру и чистоте идеально подобранных друг к другу брильянтов.
Они казались нелепыми в сочетании со спортивным костюмом, но Триш
знала, что Антония привыкла к ним и ей просто не пришло в голову их снять.
Для нее они не были ни символом статуса, ни рекламой ее последних гонораров;
это были просто игрушки, которые ей нравились и которые она, между прочим,
заслужила напряженным трудом.
Антония пыталась объяснить двум полицейским в штатском, почему Шарлотту
никак не могли похитить ради выкупа. Триш пожалела, что не приехала раньше и
не имела возможности услышать все с самого начала. А теперь она не знала,
является ли версия о похищении одной из нескольких или ее рассматривают как
основную. Триш предположила, что они уже обсудили возможность пребывания
Шарлотты у Бена, бывшего мужа Антонии. Триш была уверена, что он никогда не
причинил бы девочке вреда, но полиция не могла этого знать, и его дом,
должно быть, подвергся обыску одним из первых.
Старший инспектор Блейк смотрел прямо в лицо с таким убеждением
говорившей Антонии, заметила Триш, а значительно более молодая
женщина-полицейский не отрывала взгляда от колец, видимо пытаясь определить
их стоимость. Выражение лица констебля Дженни Дерринг свидетельствовало,
что, по ее мнению, богатство Антонии позволяет считать версию о похищении
состоятельной.
- Во всяком случае, - сказала Антония, словно подводя итог встречи, -
если бы они хотели получить выкуп, то уже связались бы со мной. - Тут ее
уверенность поколебалась, и она спросила тоном любой перепуганной матери: -
Разве не так?
- Не обязательно, - мягко заметил старший инспектор.
Он был примерно одного возраста с Антонией и вел себя с ней деликатно.
Триш отметила, что хотя он явно симпатизировал Антонии, тон его был
сдержанным и он не произнес никаких бессмысленно-утешительных слов. Уже одно
это вызывало к нему доверие: пока Шарлотта не найдена, никого нельзя ни в
чем убеждать.
- Возможно, они хотят смягчить вас, миссис Уэблок, чтобы вы стали более
податливой в ответ на их требования. Что...
Он не успел задать вопрос, как Антония закрыла лицо руками, что-то
бормоча. Постепенно Триш разобрала слова:
- Я чувствую себя такой виноватой.
Ей страшно хотелось помочь, но она ничего не могла ни сказать, ни
сделать. До ухода полиции она не могла ни о чем спрашивать. Эту беседу вели
они, и роль Триш сводилась пока к безмолвной поддержке Антонии.
- Виноватой? - переспросил старший инспектор все с той же мягкостью. У
него был приятный голос, низкий и успокаивающий. Наверное, очень облегчает
признание, - подумалось Триш.