"Джозеф Конрад. Юность" - читать интересную книгу автора

почти готов был поверить, что чем-то согрешил против гармонии вселенной. Я
едва мог его разглядеть, но мне показалось, что он доведет себя до припадка.
Вдруг он замолчал и стал фыркать и отдуваться, как дельфин. Я спросил:

- Скажите, пожалуйста, что это за пароход?
- А? Что? А вы кто такой?
- Экипаж английского барка, сгоревшего на море. Мы вошли сюда сегодня
ночью. - Я - второй помощник. Капитан находится в баркасе и хочет знать,
не доставите ли вы нас куда-нибудь.
- О бог ты мой! А я думал... Это "Небесный" из Сингапура, идет в
обратный рейс. Я сговорюсь с вашим капитаном утром... и... Скажите... вы
слыхали меня только что?
- Я думаю, вся бухта вас слышала.
- Я вас принял за береговую шлюпку. Понимаете, этот проклятый лентяй
смотритель опять заснул, черт бы его побрал! Огонь погас, и я едва не
врезался носом в этот чертов мол! Третий раз он мне устраивает такую штуку.
Я вас спрашиваю, может кто-нибудь терпеть такое положение? От этого с ума
можно спятить. Я на него пожалуюсь... Я заставлю помощника нашего
резидента прогнать его к черту... Видите - огня нет! Погас, не так ли?
Я вас беру в свидетели, что огня нет. А он должен быть. Красный огонь на...
- Там был огонь, - кротко сказал я.
- Но он погас! О чем тут толковать? Вы сами видите, что он погас.
Когда ведешь ценный пароход вдоль этого проклятого берега, вам нужен огонь.
Я его - этого лентяя - допеку на его негодной пристани! Вот увидите. Я...
- Значит, я могу сказать моему капитану, что вы нас берете? - перебил
я.
- Да, я вас заберу. Спокойной ночи! - отрывисто бросил он.
Я вернулся назад, снова привязал шлюпку к свае и наконец заснул. Я
узнал молчание Востока. Я услыхал его голос. Но когда я снова открыл глаза,
меня встретило молчание такое полное, что, казалось, оно никогда не
нарушалось. Я лежал, залитый потоком света, а небо никогда еще не бывало
таким далеким, таким высоким. Я открыл глаза и лежал неподвижно.
И тогда я увидел людей Востока - они глядели на меня. Вдоль всего мола
толпились люди. Я видел коричневые, бронзовые, желтые лица, черные глаза,
блеск, краски восточной толпы. И все эти люди глядели на меня в упор,
неподвижные, молчаливые; не слышно было ни шепота, ни вздоха. Они глядели
вниз, на шлюпки, на спящих людей, в ночи пришедших к ним с моря. Все было
недвижимо. Верхушки пальм вырисовывались на фоне неба. Ни одна ветка не
шевелилась на берегу. Темные крыши проглядывали кое-где сквозь густую
зелень, между листьев, блестящих и неподвижных, словно выкованных из
тяжелого металла. То был Восток древних мореплавателей - такой старый,
такой таинственный, ослепительный и мрачный, живой и неизменный, исполненный
обещаний и опасности. И это были люди Востока.
Я неожиданно приподнялся. Волнение пробежало по толпе из конца в конец;
зашевелились головы, покачнулись тела; волнение пробежало по молу, словно
рябь на воде, словно ветерок в поле, - и снова все замерло. Я вижу: широко
раскинувшаяся бухта; сверкающие пески; богатая растительность причудливой
зеленой окраски; море, синее, как во сне; внимательные лица, яркие краски,
отраженные в воде; изгиб берега; мол, иностранное судно с высокой кормой,
неподвижно застывшее, и три шлюпки с усталыми спящими людьми с Запада; они