"Джозеф Конрад. Конец рабства (Повесть. Перевод А.Кривцовой) " - читать интересную книгу автора

Джозеф Конрад

КОНЕЦ РАБСТВА

Повесть

Перевод А.Кривцовой


Когда пароход "Софала", изменив курс, направился к суше, низменный
болотистый берег долго казался лишь темным пятном, отделенным блестящей
каймой. Жгучие лучи солнца падали на спокойное море и, словно ударившись о
поверхность, твердую, как алмаз, рассыпались сверкающей пылью, сияющей
дымкой, которая слепила глаза и утомляла мозг изменчивым своим блеском.
Капитан Уолей не смотрел на море. Когда серанг [Серанг - лоцман
туземец.], приблизившись к поместительному тростниковому креслу, которое
капитан заполнял своей особой, тихим голосом сообщил, что курс следует
изменить, - капитан тотчас же встал и, повернувшись лицом к морю, стоял,
пока нос его судна описывал четвертую часть круга. Он не произнес ни
одного слова, даже не дал приказаний рулевому. Серанг, расторопный пожилой
маленький малаец с очень темной кожей, шепотом отдал распоряжение. И тогда
капитан Уолей медленно опустился в кресло, стоявшее на мостике, и устремил
взгляд вниз, на палубу у своих ног.
Здесь, в этих морях, ничего нового он увидеть не мог.
У этих берегов он плавал последние три года. Между Низким мысом и
Малантаном расстояние было в пятьдесят миль: шесть часов пути для старого
судна во время прилива и семь часов - во время отлива. Затем судно
поворачивало к суше, и постепенно вырисовывались на фоне неба три пальмы,
высокие и стройные, растрепанные их верхушки были сближены, словно они
конфиденциально критиковали рощу темных мангровых деревьев. "Софала"
под углом направлялась к суше, и в определенный момент на темной полосе
берега можно было разглядеть несколько светлых блестящих линий -
полноводное устье реки.
Вверх по коричневому потоку, состоявшему на три четверти из воды и на
одну четверть из черной земли, между низкими берегами, где на три четверти
было черной земли и на четверть солоноватой воды, пробивала себе путь
"Софала", и это повторялось ежемесячно в течение семи лет, задолго до
того, как он узнал об ее существовании, задолго до того, как пришлось ему
принять участие в однообразных ее путешествиях.
Старое судно должно было знать дорогу лучше, чем ее знал экипаж, ибо
люди на борту сменялись; лучше чем знал верный серанг, которого капитан
забрал с собой с последнего судна, плававшего под его командованием; лучше
наконец, чем знал ее сам капитан Уолей, командовавший им последние три
года. На "Софалу" всегда можно было положиться в пути. Компасы ее никогда
не портились. Никаких хлопот она не причиняла, словно преклонный возраст
наделил ее знанием, мудростью и постоянством. Причаливала она к берегу
точно в определенном месте, в назначенный срок, чуть ли не минута в минуту.
Когда капитан, понурив голову, сидел на мостике или лежал без сна в
постели, он мог, зная день и час, точно определить, в каком именно месте
он находится.