"Джозеф Конрад. Теневая черта (Повесть. Перевод А.Полоцкой) " - читать интересную книгу автора

- Я отказываюсь действовать очертя голову. Думаю, они будут рады
заполучить джентльмена. Торопиться незачем.
Последовал громкий шепот стюарда, и затем снова голос Гамильтона, еще
более презрительный:
- Что? Тот глупый юнец, воображающий о себе бог весть что, только
потому, что был у Кента старшим помощником?.. Вздор.
Джайлс и я переглянулись. Кент был мой бывший командир. Поэтому шепот
капитана Джайлса: "Он говорит о вас" - показался мне совершенно излишней
тратой сил. Должно быть, старший стюард продолжал на чем-то настаивать,
потому что Гамильтон сказал еще более надменно, если это только возможно,
и с ударением:
- Ерунда, дружище! С таким выскочкой не конкурируют. Времени сколько
угодно.
Затем в соседней комнате отодвинули стулья, послышались шаги и жалобные
уговоры старшего стюарда, преследовавшего Гамильтона, который выходил на
улицу через главный вход.
- Какая у этого человека оскорбительная манера, - заметил капитан
Джайлс; опять-таки совершенно излишнее замечание, по моему мнению. -
Крайне оскорбительная. Уж не обидели ли вы его чем-нибудь?
- Никогда в жизни не сказал с ним и двух слов, - буркнул я. - Не
понимаю, что он разумел под конкуренцией. Он пытался получить мое место
после моего ухода и не получил. Но этого нельзя назвать конкуренцией.
Капитан Джайлс задумчиво и благодушно покачал своей большой головой.
- Он не получил его, - медленно повторил он. - Да и рассчитывать нечего
у Кента. Кент очень жалеет, что вы ушли. Он считает вас хорошим моряком.
Я отшвырнул газету, которую держал в руке. Я выпрямился, я хлопнул
ладонью по столу. Я хотел знать, почему он так упорно вмешивается в мое
чисто личное дело. Право, было отчего выйти из себя.
Невозмутимо спокойный взгляд капитана Джайлса заставил меня замолчать.
- Тут нет ничего такого, из-за чего стоило бы сердиться, -
рассудительно пробормотал он, явно желая успокоить вызванное им ребяческое
раздражение. И действительно, он производил впечатление такого безобидного
человека, что я попытался объясниться как мог. Я сказал, что не хочу
больше слышать о том, с чем раз навсегда покончено. Мне было очень хорошо,
пока это продолжалось, но теперь, когда все кончено, я предпочитаю не
говорить и даже не думать об этом. Я решил ехать на родину.
Он выслушал всю тираду очень внимательно, склонив голову набок, точно
стараясь уловить фальшивую ноту; затем выпрямился и, по-видимому,
тщательно обдумывал этот вопрос.
- Да. Вы говорили мне, что думаете ехать домой. Там у вас есть
что-нибудь в виду?
Вместо того чтобы сказать ему, что это его не касается, я угрюмо
ответил:
- Насколько мне известно, ничего.
Я вполне отдавал себе отчет в этой неблагоприятной стороне положения,
которое создал сам, бросив вдруг свою совершенно приличную службу. И был
не очень доволен.
На языке у меня вертелось, что здравый смысл не имеет ничего общего с
моим поступком и что, следовательно, он не заслуживает интереса, который к
нему проявляет капитан Джайлс. Но он пыхтел короткой деревянной трубкой и