"Джозеф Конрад. Теневая черта (Повесть. Перевод А.Полоцкой) " - читать интересную книгу автора

внутренний смысл поступков и речей, тривиальность которых была так
поразительна и так надоедлива.
Я сказал ему, что хочу знать, что было в том письме. Суроаость моего
тона и манер была притворной только наполовину. Любопытство может быть
очень злобным чувством - иногда.
Он стал что-то бормотать, ища спасения в глупо-надутом виде. Меня это
не касается, мямлил он. Я сказал ему, что еду домой. А раз я еду домой, он
не понимает, зачем ему...
Таковы были его аргументы, настолько бессвязные, что казались почти
оскорбительными. То есть оскорбительными для человеческого разума.
В этот сумеречный период между молодостью и зрелостью, в котором я
находился тогда, человек особенно чувствителен к такого рода оскорблениям.
Боюсь, что я вел себя со стюардом очень грубо. Но не в его привычках было
давать кому-нибудь или чему-нибудь отпор. Употребление наркотиков или,
может быть, одинокое пьянство...
И, когда я забылся настолько, что стал осыпать его бранью, он сдался и
начал визжать.
Не то чтобы он поднял громкий крик. Это была циничная исповедь, со
взвизгиваниями, но трусливая - трусливая до жалости. Она была не слишком
связной, но достаточно связной, чтобы я онемел. Я отвел от него взгляд в
праведном негодовании и заметил в дверях веранды капитана Джайлса,
спокойно наблюдающего эту сцену, - дело своих рук, если можно так
выразиться. Бросалась в глаза его дымящаяся черная трубка в большой
стариковской руке. А также и блестящая тяжелая золотая цепочка на груди,
поперек белого кителя. Он излучал атмосферу такой добродетельной
прозорливости, что невинная душа не могла не броситься к нему доверчиво. Я
бросился к нему.
- Вы бы никогда этому не поверили! - воскликнул я. - Получено
извещение, что для какого-то судна нужен шкипер. Очевидно, имеется
свободная вакансия, а этот субъект прячет письмо себе в карман.
- Вы сведете меня в могилу! - с превеликим отчаянием громко взвизгнул
стюард.
И не менее громко хлопнул себя по злосчастному своему лбу. Но, когда я
обернулся, чтобы взглянуть на него, его уже не было. Он куда-то скрылся.
Это внезапное исчезновение застаЁило меня расхохотаться.
Таков был конец инцидента - для меня. Но капитан Джайлс, уставившись на
то место, где стоял стюард, начал дергать свою внушительную золотую
цепочку, пока наконец часы не появились из глубокого кармана, как зримая
истина из колодца. Он торжественно погрузил их снова в карман и только
тогда сказал:
- Ровно три часа. Вы поспеете - если, конечно, не будете терять времени.
- Поспею куда? - спросил я.
- Господи боже мой! В портовое управление. Это дело надо расследовать.
Строго говоря, он был прав. Но у меня никогда не было особенного
пристрастья к расследованию, к выведению на чистую воду и тому подобным,
несомненно, этически похвальным занятиям. А мое отношение к этому эпизоду
было чисто этическое. Если кто-нибудь и должен свести стюарда в могилу, то
я не видел оснований, почему бы этого не сделать самому капитану Джайлсу,
человеку в летах, с положением и местному жителю. Тогда как я по сравнению
с ним чувствовал себя в этом порту только залетной птицей. Право, можно