"Джозеф Конрад. Теневая черта (Повесть. Перевод А.Полоцкой) " - читать интересную книгу автора

Я только показался бы смешным.
Неисправимый Джайлс продолжал задумчиво пыхтеть своей трубкой. Вдруг
лицо его прояснилось, и он заговорил:
- Вы не поняли самого главного.
- В самом деле? Очень рад это слышать, - сказал я.
Все больше оживляясь, он снова подтвердил, что я не понял самого
главного.. Совершенно не понял. И со все возрастающим самодовольством он
сообщил мне, что мало что ускользает от его внимания, а все замеченное он
привык обдумывать и обычно благодаря знанию жизни и людей приходит к
правильным заключениям.
Такое самовосхваление, разумеется, прекрасно подходило к нарочитой
бессмысленности всего разговора.
Вся эта история усиливала во мне то смутное ощущение жизни, как простой
траты времени, которое полусознательно погнало меня с хорошего места,
прочь от приятных мне людей, заставив бежать от угрожающей пустоты...
чтобы на первом же повороте найти бессмыслицу. Вот тут передо мной
человек признанной репутации и достоинств оказывается нелепым и жалким
болтуном. И, вероятно, везде то же самое - на востоке и на западе, снизу и
до верху социальной лестницы.
Мною овладело уныние. Умственная сонливость. Голос Джайлса звучал все
так же благодушно: голос всемирного пустого самодовольства. И я больше не
сердился на него. От мира нельзя ждать ничего оригинального, ничего
нового, поражающего, расширяющего кругозор; нечего ждать случая узнать
что-нибудь о самом себе, обрести мудрость или поразвлечься. Все было
глупым и раздутым, как сам капитан Джайлс. Да будет так.
Вдруг моего слуха коснулось имя Гамильтона, и я очнулся.
- Я думал, мы покончили с ним, - е- величайшим отвращением сказал я.
- Да. Но, принимая во внимание то, что нам пришлось только что
услышать, я полагаю, вам следовало бы так поступить.
- Следовало бы так поступить? - Я растерянно выпрямился на стуле. - Как
поступить?
Капитан Джайлс с удивлением уставился на меня.
- Как? Да так, как я вам советую. Подите и спросите у стюарда, что было
в этом письме из портового управления. Спросите его прямо.
На миг у меня отнялся язык. Я услышал нечто столь неожиданное и
оригинальное, что решительно ничего не мог понять. Я изумленно пробормотал:
- Но я думал, что это вы Гамильтона...
- Именно. Не подпускайте его. Сделайте то, что я вам говорю. Насядьте
на стюарда. Держу пари, что он у вас попрыгает, - настаивал капитан
Джайлс, выразительно размахивая у меня под носом дымящейся трубкой. Затем
он быстро затянулся три раза подряд.
Его вид, торжествующий и проницательный, был неописуем. И, однако, этот
человек оставался странно симпатичным существом. Благожелательность так и
излучалась из него, комично, мягко, трогательно. Было в этом и что-то
раздражающее. Но я холодно, как человек, имеющий дело с чем-то непонятным,
указал, что не вижу оснований подвергать себя риску встретить отпор со
стороны этого субъекта. Он - весьма посредственный стюард и к тому же
жалкое создание, но говорить с ним мне хочется не больше, чем ущипнуть его
за нос.
- Ущипнуть его за нос, - повторил капитан Джайлс скандализованным