"Джон Коннолли. Плохие люди ("Чарли Паркер") " - читать интересную книгу автора

не грозят утянуть его за собой, лишив опоры. Его одежда сшита из грубого
холста, за исключением куртки из коровьей кожи, которую смастерила для него
мать. Она сидела у костра, подбирая лоскут за лоскутом, а он терпеливо ждал.
Лицо мальчика очень бледно, глаза темны и невидящи. Ему кажется, будто
он пробудился после долгого сна. Он осторожно прикасается к синякам на лице,
там, где рука мужчины оставила свой след. Затем он дотрагивается до шрама на
горле, оставленного ножом. Его пальцы распухли, как если бы он долго был в
воде.
Для мальчика, как и для острова, не существует прошлого, только вечное
настоящее. Он оборачивается и видит некое движение в лесу; из-за деревьев
появляются силуэты. Их ожидание почти закончилось, его невысказанное
обещание тоже скоро будет выполнено.
Он вновь обращает взор к морю и продолжает нести свою бессонную вахту,
наблюдая за миром, лежащим перед ним.

День первый

"И вновь они спросили, как мое имя,
И вновь они спросили, как мое имя.
И двое упали замертво, не успев сойти с места,
Двое упали, не успев сойти с места.
Я сказал: "Вот мое имя. Вот мое имя,
Если вы хотите его знать..."
Английская народная песня

Глава 1

Великан опустился на колени и смотрел, как открывается и закрывается
клюв чайки. Шея птицы была изогнута под неестественным углом, так что в том
глазу, который он видел, его отражение исказилось: лоб сплющился, нос стал
огромным и выдавался вперед, рот сузился и растворился в складках
подбородка. Он застыл в бесконечной темноте зрачка птицы, и его боль слилась
с болью чайки. Сухой лист упал с ветки, выделывая озорные перевороты по
траве, перекатываясь через черенок, пока ветер не унес его; тот улетел,
слегка задев перья чайки. Птица, застывшая в своей агонии, не обратила на
это никакого внимания. Над ее головой нависла рука великана, этот жест был
полон милосердия и обещал скорую кончину и избавление от мук.
- Что с ней случилось? - спросил мальчик. Ему недавно исполнилось
шесть, он жил на острове около года. За всю жизнь он ни разу не видел
умирающего животного, до сегодняшнего дня.
- Шея сломана, - ответил великан.
Ветер, налетающий с Атлантики, трепал его волосы и прибивал куртку к
спине. С того места, где он расположился на корточках, было видно, как
восточный берег уходит в океан. Там были скалы, не пляж. Старый художник
Джиакомелли держал на берегу, у опушки, под прикрытием деревьев, лодку, но
пользовался ею от случая к случаю. Летом, когда море было поспокойней,
старика иногда можно было видеть в лодке, и леска, закрепленная у борта
уходила в воду. Великан не знал, поймал ли Джиакомелли, или Джек, как его
называли островитяне, в своей жизни хоть что-нибудь, но, похоже, Джек и не
стремился к этому. Художник нечасто затруднялся тем, чтобы насадить на