"Джон Коннолли. Белая дорога ("Чарли Паркер") " - читать интересную книгу автора

Песня, которую поет в ветвях ветер, переполнена жалостью, болью и
смертью. Она взывает к невозделанным полям и однокомнатным хибарам, сквозь
акры кукурузы и белые облака хлопка. Она взывает к живым и мертвым, и старые
привидения неторопливо откликаются на ее мотив.
А сейчас виднеются огни на дороге. Сейчас 17 июля 1964 года, и они
собираются.
Они едут посмотреть на горящего человека.


***

Верджил Госсард вышел на парковку позади таверны Малыша Тома и звучно
рыгнул. Тучи сгущались у него над головой, освещенные желтым диском луны. К
северо-западу был виден хвост созвездия Дракона, ниже - Малая Медведица,
выше - Геракл, но Верджил не принадлежал к тем людям, которые смотрят в
ночное небо, - его взгляд был устремлен вниз, туда, где можно было волей
случая найти десятицентовую монету. Так что мир звезд оставался для него
неведомым. Из кустов раздавался стрекот полевых сверчков, звучавший в ночи
сиротливо, не потревоженный ни шумом проезжающих машин, ни голосами людей из
близлежащих домов, потому что большинство давно разъехались, поселившись в
более приличных условиях. Цикад уже не было слышно, скоро леса погрузятся в
зимнюю тишину. Верджил ожидал ее с нетерпением: он не любил насекомых.
Сегодня нечто похожее на зеленоватую корпию проползло по его руке, пока он
лежал в постели, и он почувствовал укол, когда невидимый охотник, ползающий
по простыням, укусил его. Через секунду тот был уже мертв, но укушенное
место все еще чесалось. Помнится, тогда Верджил хорошо запомнил время, когда
пришли эти люди - зеленые цифры на электронных часах показывали 21:15, - и
рассказал об этом полиции.
На стоянке стояли всего четыре машины, по количеству постояльцев.
Остальные все еще сидели в баре - смотрели повтор трансляции хоккейного
матча, но Верджил Госсард никогда особенно не интересовался хоккеем. Его
зрение было далеко не идеальным, и он не мог уследить за шайбой. Да и
вообще, Верджилу было сложно долго наблюдать за чем-либо, - так уж оно
повелось. Верджил не отличался умом, хотя, возможно, тот факт, что он это
осознавал, делал его умнее, чем ему самому казалось. Было много парней,
которые считали себя Альфредами Эйнштейнами и Бобами Гейтсами, но только не
Верджил. Он знал, что глуп, так что держал рот на замке, а глаза
открытыми, - так и жил.
Он почувствовал позывы в мочевом пузыре и вздохнул. Конечно, прежде чем
выйти, нужно было заглянуть в туалет Малыша Тома, но там воняло хуже, чем от
самого его хозяина, а уж от старика Томми несло так, будто он уже начал
умирать, причем мучительной смертью. Черт возьми, сейчас все начинают
умирать еще при жизни, но это не мешает нормальным парням принимать ванну
хотя бы с такой регулярностью, чтобы на них не садились мухи. Но Малыша Тома
Раджа это не касалось: когда он собирался помыться, вода начинала течь по
трубам в обратную сторону.
Верджил ухватился за пах и переступил с ноги на ногу. Ему не хотелось
возвращаться назад, но, если Малыш Том поймает его писающим у себя на
стоянке, Верджил отправится домой с ботинком Тома в заднице, а у него без
того хватает проблем, и такая "клизма" ему ни к чему. Он мог бы отлить у