"Джон Маддокс Робертс. Дикая орда ("Конан")" - читать интересную книгу автора

сведения, которыми обмениваются великие державы. Тогда по своей воле он
сможет либо держать в страхе многочисленные княжества и царства по обе
стороны торговых путей, либо, наоборот, усыпить их бдительность.
Мысли Бартатуи вернулись к происходящему в шатре. Будущее будущим, а
пока надо всеми возможными средствами укрепить союз с другими каганами.
- На сегодня, - объявил Бартатуя, - у нас припасено особое развлечение.
Я отобрал самых строптивых пленников, из тех, что умеют владеть оружием. Мы
стравим их друг с другом. Вы позабавитесь, а заодно и поглядите, как
привыкли сражаться наши враги.
Эти слова вызвали оживление. Вошли рабы и внесли большие корзины,
полные оружия. Вендийские танцовщицы разбежались, звеня золотыми
украшениями. Ковры, на которых вендийки танцевали, свернули. В шатре
установилось молчание.
- Введите первую пару! - приказал Бартатуя.
Ввели двух мужчин в цепях. Первым шел киммериец. Вторым был тот злобный
детина, с которым Конан пытался разговориться в загоне для бойцов.
- Вот этого я знаю, - сказал Бартатуя, - он победил в первом поединке
несколько дней назад, А вот тебя, - обратился он к Конану, - вижу впервые.
Кто ты, раб?
- Я Конан из Киммерии. Я не раб, а воин. - Он скрестил руки на широкой
груди и хмуро оглядел собравшихся в шатре. Конан вновь был чисто выбрит;
ведра воды и грубой тряпки хватило, чтобы смыть дорожную грязь и пот. На
бронзовой коже киммерийца, специально смазанной маслом, плясали отсветы
факелов.
- Не раб, говоришь? Но раз на тебе ошейник, ты - мой раб.
- Нет, - ответил Конан, - это значит, я - твой пленник. А это совсем
другое дело. - Ни в свободной, гордой стати великана варвара, ни в его
глазах, сверкающих голубым пламенем, как льды на горных вершинах, не было ни
толики раболепного преклонения.
- У него острый язык, - проворчал один из степняков, вытаскивая
кинжал, - позволь мне заколоть его, каган.
Конан смерил кочевника недобрым взглядом.
- Лучше бы ты окунул свой кинжал в чашу с соусом, воин, - произнес
киммериец.
- Это еще почему, раб? - презрительно спросил тот.
- А потому, - сказал Конан, - что если ты сунешься с ним ко мне, я
заставлю тебя его сожрать.
Шатер буквально затрясся от громового хохота, а воин с кинжалом
бросился на Конана, и лишь повелительный жест Бартатуи сдержал степняка.
- Нет, - проговорил каган, - свободный человек не может драться на
равных с рабом. Ты меня развлек, человек из Киммерии. Посмотрим, умеешь ли
ты что-нибудь еще, кроме болтовни. - Он подал знак стражнику, и обоим
пленным расстегнули ошейники.
- Первая схватка будет без оружия, - объявил Бартатуя. - Начинайте.
Как только прозвучал приказ, дюжий невольник с Востока ринулся вперед.
Со скоростью, для его телосложения невероятной, он скользнул к Конану и
провел хлесткий удар ногой в лицо. Киммериец же по-прежнему стоял,
повернувшись к Бартатуе, и даже не глядел на своего противника. Любой другой
после подобной сокрушительной атаки давно бы уже валялся со сломанным
позвоночником. Но мускулы и нервы киммерийца сработали молниеносно: