"Роберт Джордан. Ловушка для демона (Конан)" - читать интересную книгу автора

всех, кто проходил мимо, мускулистый молодой парень не привлекал к себе
слишком большого внимания, шагая по переполненным улицам, по которым
катились сотни запряженных буйволами телег, немилосердно скрипевших. "По
крайней мере, они могли бы не пожалеть медяка на смазку", - подумал юноша.
Почти все телеги спешили к порту.
Туника из белого полотна плотно облегала сильное тело; широкий длинный
меч в простых потертых кожаных ножнах висел на поясе. Но ни меча, ни
широких плеч парня явно не хватало для того, чтобы выделиться из толпы в
Султанапуре. Большие мужчины, мужчины, которые ходили с мечами на поясе,
всегда могли рассчитывать найти работу в городе, где никогда не было
недостатка в товарах или жизнях, которые нужно было охранять.
Волосы густой черной шапкой спускались юноше на плечи; на лбу они были
перехвачены тоненьким кожаным ремешком. Глаза юноши были такие же голубые,
как цвет моря Вилайет, и жесткие, как агаты. И эти глаза привлекали
пристальные взгляды тех немногих людей, которые обращали на парня
внимание. Некоторые делали знак пальцами, чтобы отогнать дурной взгляд,
когда голубоглазый гигант проходил мимо, но те, кто делал это, делал это
осторожно и незаметно. Одно дело избежать проклятия этих странных голубых
глаз, но рассердить их владельца было делом совсем иным, особенно когда
было видно, что кожаные ленты на рукоятке меча были отшлифованы от долгого
употребления, а походка и лицо показывали, что парень нисколько не
возражает против того, чтобы еще раз-другой использовать свое оружие.
Юноша видел тех, кто делал пальцами рожки при встрече, отгоняя злых духов,
но не обращал внимания. Два месяца жизни в Султанапуре приучили его к
таким людям, и он не сердился на них, а скорее игнорировал. Порой он
пытался представить, что бы эти люди подумали, если бы вдруг очутились в
его родных горах, в Киммерии, где глаза любого цвета, кроме серого и
голубого, так же редки, как его собственные в этой южной стране - в
Туране. И очень часто с тех пор, как он попал в этот город, он с грустью
смотрел на голубое море Вилайет, которое дразнило своей влажностью сухой
воздух, и вспоминал с тоской о пронизываемых ветрами снежных горных
склонах своей родины. Он тосковал по Киммерии, но тоска его длилась не
долго. До того, как судьба привела его в Туран, он был вором, однако
понял, что золото, добываемое таким способом, имеет свойство растекаться
между пальцами быстрее, чем вновь появляется. Он собирался когда-нибудь
возвратиться в Киммерию, но с таким количеством золота, чтобы бросать его
горстями, как воду. В Султанапуре он нашел старого друга и новое ремесло.
В каменной таверне, где на вывеске был грубо намалеван желтый серп луны,
сидели несколько посетителей. Конан вошел внутрь, закрыв за собой тяжелую
дверь, помешав уличному шуму ворваться в тихий сумрак таверны. В "Золотом
Полумесяце" было прохладно, так как толстые стены таверны предохраняли так
же хорошо посетителей от раскаленного солнца, как и от холода. Столы были
хаотично, но на привычном расстоянии друг от друга расставлены на каменном
полу, так что разговоры было бы нелегко подслушать чужому уху. Внутри
царил полумрак, и не случайно, так как здесь был свой закон - тот, с кем
разговаривал клиент, и о чем он говорил, было только его личным делом и
ничьим иным. Посетителями таверны были, в основном, туранцы,
представляющие собой довольно пестрое зрелище - от изношенной в лохмотья,
когда-то белой льняной туники, до дорогого шелка и бархата очень
безвкусного желтого или ярко-красного цвета. Однако даже самые неряшливые