"Роберт Джордан. Конан и огненный зверь (Конан)" - читать интересную книгу автора

спросил:
- Что вы узнали?
Пеор фыркнул:
- Если бы это был новый способ кидать игральные кости, киммериец, ты знал
бы это еще вчера. Думаешь ли ты о чем-нибудь, кроме женщин и азартных игр?
- Что вы узнали, Пеор?
- Говорят, что кто-то объединяет кезанкийские племена. Говорят, что горцы
точат свои сабли. Говорят, это может означать войну. Если это так, то
Пустыня первой почувствует удар, как всегда.
Конан выбросил остатки апельсина и вытер руки о штаны.
- Кезанкийцы далеко, Пеор. - Улыбка его показала крепкие белые зубы. -
Или ты думаешь, что племена оставят свои горы, чтобы грабить Пустыню? Я бы
на их месте выбрал район побогаче, но ты старше меня и, безусловно,
разбираешься лучше.
- Смейся, киммериец, - сказал горько Пеор. - Но когда объявят войну,
толпа начнет охотиться на горцев, чтобы перерезать им глотки, и если не
насытится кровью, то обратит свое внимание на Пустыню. И армия будет здесь
- "для поддержания порядка". То есть будут зарубать любого беднягу,
который решит противиться толпе. Так уже случалось, и так же будет снова.
На них упала тень, отброшенная женщиной, чьи мягкие одежды из изумрудного
шелка, будто ласкающие руки, обводили изгибы грудей, живота и бедер.
Вокруг талии был повязан пояс, сотканный из золотых нитей. На запястьях и
шее были нитки жемчуга, и еще две жемчужины, огромные, как ноготь большого
пальца мужчины, висели в ушах. За ее спиной стоял высокий шемит с рабским
ошейником и выражением усталости на лице, нагруженный свертками с базара.
Она бросила в плошку Пеора серебряную монету, но ее жаркий взгляд был
устремлен на Конана.
Мускулистому молодому человеку обычно доставляли удовольствие взгляды,
какие бросали на него женщины, но эта оглядывала его так, будто он конь,
которого продают. И что было еще хуже, шемит нахмурился, будто узнал
соперника. Лицо Конана вспыхнуло гневом. Он открыл рот, но она заговорила
первой:
- Мой муж не одобрил бы этой покупки. - Она улыбнулась и пошла прочь,
покачивая бедрами. Шемит поспешил следом, бросив на Конана через плечо
самодовольный взгляд.
Костлявые пальцы Пеора выудили серебряный из плошки. Хихикая, что
свидетельствовало о том, что он по крайней мере частично вернул себе
хорошее настроение, он засунул его к себе в сумку.
- И она заплатила бы в сто раз больше за одну ночь с тобой, киммериец. В
двести. Так ведь приятнее зарабатывать себе монеты, чем лазая по крышам, а?
- Ты хочешь, чтобы эта нога была сломана на самом деле? - прорычал Конан.
Нищий расхихикался так, что в конце концов закашлялся. Когда он снова мог
ровно дышать, то вытер рот рукой.
- Без сомнения, тогда в мою плошку попадет еще больше монет. Мое колено
болит по ночам оттого, что я выворачиваю его весь день, но то падение было
самым лучшим, что со мной случалось.
Конан поежился от такой мысли, но, пока Пеор не потерял еще хорошего
настроения, поспешил сказать:
- Я пришел сюда сегодня не для того, чтобы угостить тебя апельсином,
Пеор. Я ищу женщину по имени Лиана или, может быть, Тамира.