"Роберт Говард, Спрэг де Камп. Огненный" - читать интересную книгу автора В быстром, как молния, выпаде Конан повернул оружие - и острие меча
коснулось спины неожиданной гостьи. - Входите, госпожа, - пробурчал Конан на гирканском с ужасным варварским акцентом. Женщина шагнула вперед. Конан захлопнул дверь и наложил засов. - Ты одна? - Д-да. Совсем одна... Конан стремительно выбросил вперед руку и сорвал с лица вошедшей вуаль. Перед ним стояла девушка - высокая, гибкая, смуглая. Черные волосы и изящные, точеные черты завораживали глаз. - Итак, Нанайя, что все это значит? - Я наложница из царского сераля... - начала она. Тубал присвистнул: - Только этого нам не хватало! - Дальше, - приказал Конан. Девушка вновь заговорила: - Я часто наблюдала за тобой сквозь узорную решетку, что за царским троном, когда вы с Кобад-шахом совещались наедине. Царю доставляет удовольствие, когда его женщины видят своего повелителя, занятого государственными делами. Обычно при решении важных вопросов нас в галерею не пускают, но этим вечерам евнух Хатритэ напился пьян и забыл запереть дверь, ведущую из женской половины на галерею. Я прокралась туда и подслушала ваш разговор с шахом. Ты говорил очень резко. Когда ты ушел, Кобад прямо кипел от ярости. Он вызвал Хакамани, начальника тайной службы, и приказал тому, не поднимая шума, тебя обыкновенный несчастный случай. - Вот я доберусь до Хакамани, тоже устрою ему какой-нибудь несчастный случай. - Конан скрипнул зубами. - Но к чему все эти церемонии? Кобад проявляет не больше щепетильности, чем прочие монархи, когда тем приходит охота укоротить на голову неугодного подданного. - Да потому что он хочет оставить у себя твоих козаков, а если те прознают об убийстве, то непременно взбунтуются и уйдут. - Ну допустим. А почему ты решила меня предупредить? Большие темные глаза окинули его томным взглядом. - В гареме я погибаю от скуки. Там сотни женщин, и у царя до сих пор не нашлось для меня времени. С самого первого дня, едва увидев тебя сквозь решетку, я восхищаюсь тобой. Я хочу, чтобы ты взял меня с собой, - нет ничего хуже бесконечной, однообразной жизни сераля с его вечными интригами и сплетнями. Я дочь Куджала, правителя Гвадира. Мужчины нашего племени - рыбаки и мореходы. Наш народ живет далеко к югу отсюда на Жемчужных островах. На родине у меня был свой корабль. Я водила его сквозь ураганы и ликовала, поборов стихии, а здешняя праздная жизнь в золотой клетке сводит меня с ума. - Как ты очутилась на свободе? - Обычное дело: веревка и неохраняемое окно с выставленной решеткой. Но это не важно. Ты... ты возьмешь меня с собой? - Скажи ей - пусть возвращается в сераль, - тихо посоветовал Тубал на смеси запорожского и гирканского с примесью еще полудюжины языков. - А еще лучше - полоснуть ей по горлу и закопать в саду. Так царь нас, может, и не |
|
|