"Роберт эрвин Говард. Долина пропавших женщин" - читать интересную книгу автора

расплывались в ее глазах, а затем снова появлялись с ужасающей четкостью.
Она видела как копья тонут в извивающихся черных телах и разливают
красное. Она видела как взлетают и опускаются на головы дубины. Из
костров, разбрасывая искры, выбрасывали головешки; тростниковые крыши
хижин начинали тлеть и вспыхивали. В криках прорезалась еще большая мука,
когда жертв живьем стали бросать головой в горящие дома. Запах паленого
мяса сделал воздух, который и так уже был пропитан вонью пота и свежей
крови, тошнотворным.
Перенапряженные нервы Ливии сдали. Она снова издала мучительный
вопль, потерявшийся в реве огня и бойни. Она била себя в виски сжатыми
кулаками. Ее разум был на грани краха, превратив ее крики в еще более
ужасные взрывы истерического смеха. Напрасно она пыталась постоянно думать
о том, что это ее враги умирают так ужасно, что именно на это она
безрассудно надеялась и это задумывала, что что эта страшная жертва была
справедливой расплатой за бедствия, причиненные ей и ее близким. Неистовый
ужас держал ее своей безумной хваткой.
Она не испытывала жалости к жертвам, умирающим под градом копий.
Единственным ее чувством был слепой, сумасшедший, безрассудный страх. Она
увидела Конана, белая фигура которого контрастировала на черном фоне. Она
увидела как сверкает его меч и люди падают вокруг него. Вот клубок
борющихся закружился вокруг костра и внутри него она увидела мельком
корчащуюся жирную приземистую фигуру. Конан пробился сквозь этот клубок и
пропал из вида за вертящимися черными фигурами. Изнутри все громче
доносился невыносимый тонкий визг. Толпа раздалась на секунду и Ливия
увидела шатающуюся, доведенную до отчаяния приземистую фигуру, истекающую
кровью. Затем сильные сомкнулись опять и сталь засверкала в толпе как
молния в сумерках.
Поднялся животный лай, наводящий ужас своим примитивным ликованием.
Высокая фигура Конана проталкивалась сквозь толпу. Он пробирался к хижине,
в которой съежилась девушка, неся в руке сувенир - свет костра отражался
красным на отсеченной голове короля Баджудха. Черные глаза, уже не живые,
а остекленевшие, закатились, и были видны только белки; челюсть бессильно
отвисла будто в идиотской улыбке; красные капли частым дождем проложили
дорожку на земле.
Ливия прекратила свои стон и крики. Конан заплатил назначенную цену и
теперь шел призвать ее, неся ужасное доказательство своего платежа. Он
схватит ее окровавленными пальцами и раздавит ей губы своим ртом, все еще
тяжело дышащим от резни. От этой мысли ее залихорадило.
С криком Ливия пробежала через хижину и бросилась на дверь в задней
стене. Дверь упала и она стрелой пронеслась через открытое пространство
легким и бесшумным белым призраком в царстве черных теней и алого пламени.
Какой-то неясный инстинкт привел ее к загону, в котором держали
лошадей. Воин как раз снимал перекладины, отделявшие загон с лошадьми от
остальной территории и он вскрикнул от изумления, когда она пронеслась
мимо него. Он схватил ее рукой за верхнюю часть туники. Безумным рывком
она вырвалась, оставив одежду в его руке. Лошади захрапели и в панике
побежали мимо нее, сбив воина в пыль, - высокие, жилистые лошади кушитской
породы, уже обезумевшие от огня и запаха крови.
Вслепую она ухватилась за летящую гриву, оторвалась от земли, опять
коснулась ее пальцами ног, высоко подпрыгнула, подтянулась и вскарабкалась