"Андре Олдмен. Щит Агибалла" - читать интересную книгу автора

перед невидимой преградой. Сотник отчаянно орал что-то
неслышное, разевая рот, как рыба, вытащенная из воды, и
махал мечом, и награждал своих подчиненных пинками, но те,
огрызаясь, топтались на месте, выставив перед собой мечи,
не страшные уже и бесполезные...
- Все, - услышал киммериец негромкий голос Ходока, - мы
в Провале.


* * *


- Все, - сказал я северянину, - мы в Провале.
Он стоял, выставив перед собой меч, потный, еще не
остывший от схватки, и синие его глаза устремлены были
вверх, туда, где толпились стражники.
- Давай, - сказал я ему, - спускайся полегоньку. Они
сюда не сунутся.
Он обернулся через плечо и злобно буркнул:
- Не вижу причины, почему бы псам не растерзать дичь.
- А потому, - говорю, - что псы не настолько глупы,
чтобы совать свои морды в западню. Я тебя предупреждал.
И стали мы спускаться. Вояки королевские нас, конечно,
прекрасно видели, и тропу зрели, по которой дичь
ускользает. Только я на них не смотрел, чего смотреть,
когда и мальцу ясно: в Провал идти - живот потерять. Они и
не шли, убогие, ножонками только край обрыва топтали да
ругались неслышно.
Надо признать, варвар мой только пару раз через плечо
глянул, а когда понял, что преследователи нас оставили,
пошел рядом, меч свой за ненадобностью в ножны сунув.
Долго ли коротко ли, достигли мы дна пропасти. Тропа
вывела на опушку донного леса, а лес тот с первого взгляда
обычный - ели, сосны да осины в низинах. Впрочем, со
второго взгляда лес тоже обычный. Если кто не
присматривается и костяков многочисленных под ветвями не
видит.
Киммериец сразу смерть учуял.
- Что это, - вопрошает, - поле бранное? Неудобное место
выбрали военачальники, ежели заставили воинов своих
сражаться в лесу.
Пришлось ему объяснить что к чему. Что не было здесь
битвы, а скелеты многочисленные, белеющие среди трав да
кустов, принадлежат дурням, кои сюда носы сунули. Лес их
кости хранит и прахом стать не позволяет. Возе многих до
сих пор самоцветы лежат во множестве, ну и, конечно, оотэки
сгнившие.
- Видишь ли, - объясняю, как можно спокойней, - многих
героев прельщала пропасть, и сколько им ни втолковывали,
что назад ходу нет - героев несть числа.