"Андре Олдмен. Змеиный камень" - читать интересную книгу автора

пиратов, не то гигантских спрутов, так что мечта черного
короля осталась неосуществленной, а Шейх Чилли отправился в
Замору, чтобы поселиться в славном Шадизаре, обрести покой
и завершить наконец начатый некогда старым пандидом тяжкий
труд: "Книгу тысячи песчинок", как он ее называл.
По дороге в страну воров любимец Бела заночевал в одном
из блистательных гаремов Иранистана. Без ведома хозяина,
конечно, исключительно в силу своей неподражаемой
способности находить общий язык со всеми, включая сторожей
и даже некоторых евнухов. Выведав у сладострастных одалисок
всю подноготную страдающего ожирением и хронической изжогой
повелителя, Чилли явился пред его очи и столь успешно
погадал изумленному вельможе на своем магическом плате, что
получил в подарок дюжину красивейших ковров, двух верблюдов,
звание чашнигара и самую толстую наложницу. От двух
последних даров он вежливо отказался: звание чашнигара
предполагало опробование яств на предмет отсутствия ядов, а
женщина был слишком глупой и ленивой, чтобы использовать ее
по хозяйству.
Ковры же пришлись кстати: получив от шадизарского
наместника за немалую плату вид на жительство, Чилли купил
по случаю дом возле Большого Канала и открыл при нем
торговлю ткаными изделиями.
Распоряжался в лавке хромой и жуликоватый Ахбес,
почитавший своего хозяина лучшим и достойнейшим из людей:
Шейх Чилли ничего не понимал в коврах и никогда не
заглядывал в счета и расписки покупателей. Ахбес полагал,
что только так и подобает вести себя человеку просвещенному
и богатому - жалование пусть и вовсе не платит, только бы
навар каждый день не пересчитывал!
Впрочем, хромоногий приказчик подозревал, что торговля
коврами отнюдь не является для его господина основным
занятием. Ахбес давно заприметил, что многие посетители не
долго задерживаются в лавке: помяв для приличия ткань и
похвалив узоры, они отправлялись наверх, где угощались
айраном, солеными фисташками, фундуком и миндалем, о чем-то
подолгу беседуя с достопочтенным Чилли. И если поначалу тень
заботы лежала на их лицах, то спустя день-другой, когда
гости появлялись вновь, прикрывая полами халатов
оттопыренные пояса, на губах их играли довольные улыбки,
исчезавшие лишь ненадолго, когда посетители принимались
что-то подсчитывать, беззвучно шевеля губами.
Ахбеса снедало любопытство. Вчера, когда пришла женщина
в коричневой накидке, он не удержался, пробрался наверх
и принялся подслушивать возле неплотно прикрытых дверей.
У женщины стряслась беда: умер муж. Однако беда
заключалась не в том, что сей мелкий торговец отправился в
Нижний Мир (был он стар и весьма докучлив), а в его
завещании. Скрепленное печатью городского нотариуса,
завещание предписывало вдове продать единственного верблюда,