"Андре Олдмен. Роковое ухо" - читать интересную книгу автора

страны, ни имени государства Шейх Чилли называть не стал,
сославшись на собственную скромность. В день его рождения
придворные звездочеты, как водится, произвели необходимые
вычисления, чтобы предсказать судьбу наместника престола. В
отличие от Фларенгаста, они были истинными знатоками своей
науки, людьми суровыми и весьма почитаемыми. Поэтому их
заключение воспринял государь как тяжкий приговор:
звездочеты объявили, что сыну его на роду написано быть
вором.
Вскоре предсказание начало сбываться: едва встав на
ноги, наследник принялся тащить все, что плохо лежало. Он
воровал серебряные тарелки, соусницы, сухарницы, супницы,
флаконы с благовониями заколки для волос, броши, черепаховые
гребни, утиральники для носа и палочки для почесывания
спины, а раз умудрился извлечь из царской короны самый
крупный бриллиант, именуемый Глаз Индры. И крал он все это
не по нужде и не из корысти, ибо ни в чем не нуждался, а
исключительно ввиду расположения созвездий небесных.
Видя такое дело, государь предался унынию и приставил к
наследнику лучших воспитателей, надеясь с их помощью
перебороть судьбу. Но, когда отпрыск слямзил на официальном
приеме агатовую заколку с тюрбана туранского посла,
терпение отца лопнуло, и он решил избавиться от
недостойного плода чресел своих.
Будучи человеком гуманным, властитель не стал душить
сына подушкой или подстраивать несчастный случай на охоте.
Мальчика тайно отдали в ашрам, передав настоятелю все, как
есть, и пожелав мудрому старцу наставить наследника
престола на путь истиный.
- Отец мой лелеял надежду увидеть меня вновь, -
рассказывал Шейх Чилли, прихлебывая шербет, - но что можно
поделать против предначертанной свыше судьбы! обитатели
ашрами были терпеливы: стащу я что-нибудь у прихожанина,
они и слова не скажут. Только придут ночью, заберут тайком
украденное и вернут владельцу. Божьи люди, одним словом.
Мне же, по малолетству и глупости, подобное казалось верхом
коварства. Вот воры так воры, еще почище меня будут! - так
гневил я свое маленькое сердце.
Гневил-гневил, да не выдержал. Припас крепкую дубинку,
спрятал под тюфяком и прикинулся спящим. Ночью пришел сам
настоятель, забирать украденный у какого-то пасечника
горшок с медом. Только он за ним наклонился, я возьми да
огрей его по голове...
- Убил? - деловито осведомился Конан с набитым ртом.
- Убить не убил, но благостность из его седой головы
вышиб: изгнали меня из ашрама. Пошел я гол и бос куда
глаза глядят...
- Ай, ай, ай, - пропищал Ши Шелам и выплюнул сливовую
косточку, которой чуть было не поперхнулся от возмущения,
- всегда подозревал, что эти отшельники только