"Алекс Джонс. Ловушка для Бога ("Конан") " - читать интересную книгу автора

рычажок, за который нужно дернуть... Ну что ж, на грохот вышибленной двери,
конечно, сбегутся местные любители отравленных шипов и отнимут у него
немного времени, но не убираться же восвояси, в самом деле!...
Конан отошел на несколько шагов, примериваясь для удара с разбегу, но
вдруг засов неожиданно дернулся и стал медленно приподниматься. Киммериец
оторопело замер, а мгновение спустя, сообразив, что никакие, даже самые
хитроумные, замки не открываются сами собой, отскочил в тень за колонну и
притаился там, стараясь даже не дышать. Тяжелая створка плавно отворилась,
послышался тихий шорох ткани, шаги. Глубокий женский голос произнес:
- Жди меня здесь, Хоран.
- Да, госпожа, - отозвался из-за двери невидимый Конану евнух.
Снова шаги. Женщина, закутанная в легкое, полупрозрачное покрывало,
прошла в трех шагах от притаившегося юноши, направляясь к центру святилища,
туда, где возвышалась окруженная плоскими блюдечками курильниц статуя Митры.
Конан пристально разглядывал невысокую ладную фигурку, обращая мало внимания
на прелести обитательницы гарема. Он, несомненно, высоко оценил бы их в
другой раз и в иной обстановке, но сейчас его заботило только одно - не
упустить бы чудесный случай, если вошедшая (немыслимо, конечно, но вдруг!)
окажется той пятнадцатилетней девчонкой, за которой он охотится...
Чуда, впрочем, не произошло: обладательница такой осанки, походки,
голоса могла быть первой женой наместника, или любимой наложницей, или кем
угодно, но только не девственницей, едва оставившей ребячьи забавы. Да и
главной приметы он не обнаружил: дочь наместника, по словам старухи, никогда
не снимая, носит широкий браслет из ярко-синих камней, подаренный ей отцом в
день четырнадцатилетия. Повитуха клялась, что второго такого украшения нет в
Шадизаре: привезен откуда-то издалека и стоит огромных денег... На руках же
незнакомки не было ни широких браслетов, ни узких - вообще никаких. Женщина
вдруг остановилась, словно заколебавшись, потом обернулась так резко, что
Конан едва успел исчезнуть из поля ее зрения:
- Хоран!
- Я здесь, солнцеликая Лаита! - Голос евнуха был чрезмерно угодлив,
видно, его обладатель уже собрался прикорнуть, не ожидая новых распоряжений.
- Ступай, ты мне больше не нужен. Я буду молиться до утра. Можешь
отдыхать.
- Да восславит Митра доброту госпожи! - восторженно пропел евнух и
удалился.
Оставшись, как она думала, в одиночестве, женщина порывисто бросилась к
изваянию Иштар и, распростершись на полу, страстно забормотала что-то на
незнакомом варвару наречии, то ли моля, то ли проклиная... Конан выскользнул
из-за колонны и скрылся в черном проеме двери, мимолетно порадовавшись
религиозному пылу жены наместника, невольно избавившей его от ненужной
встречи с евнухом, который, пожалуй, и защититься-то как следует не сумел
бы.
Глухие стены узкого коридора были сплошь, снизу доверху, затянуты
расписным шелком. Конан быстро шел мимо обрамленных цветами и птицами
любовных сцен, считая открывающиеся по правую руку лестничные пролеты.
Старуха очень подробно объяснила, как добраться до покоев Айсы: "...Из
коридора вниз - двенадцать лестниц. Каждая в особый покой ведет. Ежели ты,
красавец, мечтаешь о наместниковой дочке, стало быть, по пятой спускайся.
Попадешь сперва на галерею, там уж увидишь... Галерея-то поверху идет, под