"Алекс Джонс. Ловушка для Бога ("Конан") " - читать интересную книгу автора

опасениям, спокойно выдержала вес киммерийца. Видимо, плит-ловушек -
наступишь, и полетишь в кишащий змеями колодец - здесь не было. По всей
вероятности, Хеир-Ага считал, что псов-людоедов, смазанных ядом игл и
телохранителей, которые запросто могли бы прирабатывать в качестве наемных
убийц, вполне достаточно для охраны его бесценной жизни.
Конан бегом бросился через площадь, спеша поскорее пересечь освещенное
пространство, и скоро нырнул в тень. Первый ярус он преодолел легко, а на
последнем уступе задержался ненадолго: вблизи стена предстала не столь
гладкой, нежели казалась издалека. Хотя камни действительно пригнаны друг к
другу вплотную, но узор из какого-то светлого металла, врезанного в них,
выступал почти на ширину пальца. При желании за него можно было зацепиться,
а Конан такое желание испытывал. Он начал подъем. Острые металлические
пластины сразу впились в руки, сдирая кожу, но киммериец обращал на боль
мало внимания. Его заботила лишь мысль о том, что в щелях между железом и
камнем могли устроиться на ночь скорпионы, встреча с которыми на большой
высоте добра не сулит.
Он вспомнил, как в детстве, пятилетним мальчишкой, лез на отвесную
скалу за птичьими яйцами, а отец, стоя внизу, наблюдал, как сын, пыхтя и
срываясь, упрямо ползет вверх. Конан добрался тогда до карниза, где
гнездились карайты, отбился от возмущенных хозяев гнезда, набрал полную
торбу яиц, а на обратном пути, одурев от усталости, схватился за какой-то,
как ему показалось, сухой сучок, торчавший из расщелины.
Сучок оказался маленькой ядовитой змейкой, она цапнула его раньше, чем
он успел отдернуть руку...
Конан усмехнулся, отгоняя воспоминания, и глянул вниз. Голубоватые,
отчеркнутые густыми тенями ступени в основании стены были уже далеко. Над
головой сияла серебристыми узорами последняя часть пути. Оставалось
немного - четыре копья, не более, - но руки, изрезанные тонким железом,
немели и, что хуже всего, не слушались. Стиснув зубы, он продолжал
подниматься, с трудом сгибая окровавленные пальцы и ежеминутно поминая
Крома. Наконец правая рука нащупала угол оконного проема. Конан подтянулся
последний раз и осторожно заглянул внутрь.
Никого. Он отогнул тонкие завитки решетки и спрыгнул в прохладный,
пахнущий благовониями полумрак. Неверные мерцающие огни яшмовых светильников
змеились на резном камне колонн, их тени дрожали на стенах и ликах десятков
идолов, охранявших жилище и судьбу Хеир-Аги. Конан оглядывался вокруг в
поисках выхода, но взгляд бесплодно скользил по цветистой мозаике стен,
натыкаясь то на чудовищные груди Иштар, то на пустую курильницу у ног
бронзового Бела, то на укрытое драгоценной иантской тканью плечо Митры и
нигде не находя ни малейшего намека на дверь.
Тогда киммериец, пожав плечами, двинулся вдоль стены, внимательно
осматривая каждую нишу, и, в конце концов, обнаружил замаскированный
сплошной вязью узоров дверной проем с золотым засовом в форме птичьего
клюва. Конан взялся за него и удивился тому, как прочно лежит в пазах эта
хрупкая с виду вещь. Нажал посильнее - засов даже не шевельнулся. Немного
встревожившись, варвар уперся в него плечом, надавил изо всех сил.
Безрезультатно. Он быстро ощупал дверь, ища секретный замок, но ничего не
обнаружил. Бело-голубые мозаичные квадратики не скрывали никаких механизмов.
Похоже, выйти отсюда без посторонней помощи было невозможно: изнутри засов
не отпирался, а если и отпирался, то любой чужак мог хоть до утра искать тот