"Дуглас Брайан, Ник Харрис. Голодный золотой божок (Серая птица) ("Конан") " - читать интересную книгу автора

"процедурную" комнату. Бедняжка уже приговорена, но я велел продолжить
допрос. Мне нужен этот проклятый сообщник.
"Процедурная" комната, иначе говоря - пыточный застенок - располагалась
в подвальном этаже тюрьмы, примыкавшей к башне ратуши. Невыспавшийся
дознаватель клевал носом. С преступницей работал подмастерье палача -
угрявый, бледный юноша с морщинистым личиком. Мэтру предстояло потрудиться
завтра вечером.
Главный обвинитель вошел первым, советник Шпигел нехотя - за ним. Ему
было скучно.
Обнаженное, вытянутое тело Зонары слегка раскачивалось, подвешенное на
дыбе. Она была в сознании и время от времени вскрикивала. Вывернутые суставы
рук не причиняли ей страданий, но пламя, которого она касалась босыми
подошвами, заставляло пытаемую судорожно дергаться.
- Упорствуешь? - мягко спросил Маркус. - Зачем?
- Скажи палачу, что он болван, - прошипела Зонара. - Чересчур высоко
поднял жаровню. Пятки слишком быстро обуглятся и перестанут чувствовать
боль.
Палач смутился и взялся опускать жаровню обжегся, выругался шепотом и
устало посмотрел на Маркуса.
- Не действует, господин обвинитель, - жаловался он. - На ведьмином
стуле она только смеялась. На острых козлах просидела больше колокола.
Может, подвесить ее за груди?
- Прекрати балаган! - рявкнул Маркус. - Дознаватель, ты разве не
видишь, что она издевается над тобой?
Дознаватель выпучил глаза и потряс протокольным свитком.
- Безнадежно, - сказал он. - Зря только время тратим.
Палач опустил Зонару, освободил от веревки, и та со стоном облегчения
растянулась на холодном полу.
Маркус прогнал палача и чиновника в выражениях довольно резких. Он был
очень мягкосердечен и вид страдающего женского тела нагнал на него какой-то
ужас.
- Послушай, - обратился обвинитель к воровке, - если ты назовешь
сообщника, тебя только повесят. Я добьюсь этого, можешь мне верить. Это
почти не больно, не успеешь сосчитать до двадцати - и будешь мертва. Но если
ты продолжишь выгораживать человека, который, кстати, бросил тебя на
произвол судьбы, - будешь четвертована. Очень болезненная смерть. Тебя
выволокут на помост, разденут перед толпой, разорвут бедра и ягодицы
раскаленными щипцами, отрежут груди, потом отсекут руки и ноги...
- Я знаю, как выглядит четвертование, - зевнув, сказала Зонара. - Разве
это казнь? В Стигии воровку сажают на кол. В Зингаре - ставят воронку с
кипящим уксусом. В Султанапуре отдают на случку со взбесившимся волком. Вот
это - казнь. А ты пугаешь меня детской забавой.
- Но ради кого ты идешь на это? Он - твой возлюбленный?
- Еще чего!
Маркус всплеснул руками.
- Как мало у меня опыта! - сокрушенно произнес он. - Многому придется
учиться.
- Учись, учись, - проговорила Зонара, насмехаясь. - Нужно охранять
таких, как Дорсети, от таких, как я.
- Дело не в Дорсети. Я охраняю не их, а священные принципы, которые