"Д.Мак-Грегор. Чужая клятва ("Конан")" - читать интересную книгу автора

Густмарха можно ожидать чего угодно, даже прочтения мыслей на расстоянии...
Поэтому он заставил себя похвалить своего бога в паре высокопарных фраз, и,
успокоившись окончательно, прикрыл глаза. Довольно забивать себе голову
всякими глупостями, думать о варваре и его спутнике, о маттенсаи, о Гу...
Довольно. Тяжелые веки Гринсвельда опустились, нижняя губа свесилась к
подбородку (вот сейчас он выглядел именно тем, кем и являлся на самом деле,
то есть обычной обезьяной); все мысли его спутались или пришли в полную
негодность. Без усилия он выкинул их прочь и спустя всего вздох уже спал.
Сон его был страшен...

Глава 5. В пути

- Клянусь бородой Крома, Иава, никак я не могу взять в толк, зачем ты
увязался за мной, - проворчал Конан, за половину дня уже уставший от
беспрерывного щебетанья спутника за спиной.
- Клянусь бровями Крома, приятель, я и сам никак не могу этого
уразуметь, - весело ответствовал шемит, догоняя варвара и пытаясь заглянуть
ему в глаза. - А не поведаешь ли ты мне, кто такой Кром? Уж не братец ли
зловещего Имира, о коем слышал я столько небылиц, сколько не рассказывают
люди даже о пресветлом Адонисе и луноликой Иштар?
- Нет, - покачал головой Конан и вдруг усмехнулся, представив себе в
одной колыбели двух пухлых бородатых младенцев. - Не думаю я, что эти
парни - родственники. Наверняка они даже не знакомы. Кром - бог моей
Киммерии. Только из чрева матери покажется на свет новорожденный, Кром
бросает на него сумрачный свой взгляд, тяжелый, что твоя сума со
жратвой... - Конан примостился в углублении горы, сел и достал из заплечного
мешка кусок хлеба.
- И что? - поинтересовался шемит, следуя примеру приятеля.
- Есть такие, что от взгляда его отправляются прямиком на Серые
Равнины. Ну, а кто выжил - тот настоящий киммериец, воин...
- Злобный старикашка ваш Кром. И слабые имеют право на жизнь...
- Ха! - вскинул голову варвар, намереваясь возразить Иаве, но вспомнил
тут о Мангельде. Пожалуй, встреча с этой девочкой все же сдвинула что-то в
его жизни. Он ясно увидел вдруг ее тонкие руки, огромные, полные жуткой
тоски глаза, узкие плечи и хрупкую шею, которую, наверное, любой
мало-мальски крепкий мужчина смог бы переломить двумя пальцами... Но была ли
она так уж слаба в действительности? Нет. Конан отлично представлял себе
прежнюю, незнакомую ему Мангельду. То же изящество, но - без надломленности
стана; та же бледность, но - без признака болезни и усталости; и голубые
глаза ее тогда, вероятно, частенько искрились весельем, присущим всем юным
девушкам... А принадлежность к племени антархов, да еще прямая родственная
связь со старейшиной рода несомненно ставили ее в особое положение,
придавали ей гораздо больше сил и знаний, нежели другим... Тем не менее и в
ее жизни наступил такой момент, когда природная, подаренная богами
внутренняя сила оставила ее... Но желал ли Конан ее гибели только потому,
что слабость овладела всеми ее членами, ее душой? Нет.
Повторив еще раз себе это "нет", киммериец пожал плечами, удивляясь
тому, что собирался возражать Иаве. И ребенку ясно, что изначально право на
жизнь имеют все, ибо дана она богами. Другое дело, как все сложится дальше,
в какую сторону поведет человека...