"Д.Мак-Грегор. Чужая клятва ("Конан")" - читать интересную книгу автора - Я дойду. Я должна, - ровным голосом произнесла она, пытаясь
улыбнуться. - Я дойду, Конан. - Куда? - К морю Запада. - А там что? Что ты будешь делать там? - Возьму лодку, поплыву к югу, к Желтому острову... - А дальше? - Да поможет мне Иштар... - Иштар не поможет, Мангельда. Я помогу. Говори, что дальше! - Он живет на Желтом острове. Он - Гринсвельд, у нас его называли Горилла Грин... Он похож на обезьяну. Старики рассказывали, будто он и есть обезьяна, будто его подкинул сам Сет к дому Фьонды - рыбачки из соседней деревни... - Мангельда говорила медленно, слабым безжизненным голосом, как будто усталость наконец одолевала ее. Казалось, она хочет спать - так пусты становились с каждым словом чистые голубые глаза. - Сам Сет... К дому Фьонды... - Постой-ка, красавица... - Конан достал из глубокого кармана штанов плоскую флягу, ранее принадлежавшую шемиту, сковырнул ногтем пробку, и, отпив небольшой глоток, остальное предложил Мангельде. - Пей, пей все, там не больше трети. Ну? Тебе не стало лучше? Бледные впалые щеки девушки чуть порозовели; она благодарно взглянула на Конана, но тут же снова отвернулась. - А теперь продолжай, Мангельда. Что натворила эта горилла? - Гринсвельд... Горилла Грин... Полуобезьяна-получеловек, воспитанный рыбачкой Фьондой. Он... он украл вечно зеленую ветвь маттенсаи. Наша была плодородной и теплой, подобно южным королевствам, а люди красивы, здоровы и тихи нравом... Это вечно зеленая ветвь маттенсаи - она хранила Ландхаагген долгое время... А потом трон занял Третий Мольдзен - отец нашего нынешнего короля... О-о, Мольдзены живут долго, так долго, что три поколения простых людей уходят на Серые Равнины за это время... Тот король, рассказывали старики, лица имел два, и души имел две - одна сторона черная, душная, гнилая, другая - благостная, кроткая... Как сладить с собой такому человеку? Когда верх брала первая сторона - Мольдзен лютовал хуже всякого зверя, сотню за сотней отправлял он в темницу, сотню за сотней на страшную казнь. Люди звали его в такие дни Мольдзен Блэханд - Черный Мольдзен. Но случалось, верх одерживала вторая сторона, и тогда на площадях раздавали хлеб, казни отменялись, а из темниц выпускали тех, кто не умер еще от голода и пыток... Мольдзен Вайханд - Белый Мольдзен, так называли короля в эти счастливые для всех дни... Но... время шло, Конан, и все реже черное сменялось белым. Девушка замолчала, отрешенно глядя куда-то в стенку, мимо киммерийца. Румянец сошел с ее щек, губы вновь побелели - видимо, душа была уже необратимо больна, и жаркий, будоражащий кровь бранд не мог помочь ей надолго. - Что дальше, Мангельда? - Конан старался говорить как можно тише, но все равно его сильный, низкий, чуть хрипловатый голос пророкотал в маленькой комнатке подобно раскату далекого грома. Мангельда посмотрела на него мутным, невыразительным взглядом; с каждым вздохом она слабела, и киммериец, чувствуя это, отчаянно удерживал ее здесь, |
|
|