"Майкл Мэнсон. Корабль За Облаками ("Конан")" - читать интересную книгу автора

перемалывала останки туранского корабля. Оттуда уже не доносилось ни людских
воплей, ни криков - только едва слышный трест лопающихся канатов да скрежет
дерева о камень. И нигде, до самого туманного горизонта, Конан не видел ни
мачты, ни паруса, ни весел, вздымавшихся над бортами. Выходит, "Ксапур" и
"Ветер Акита" понесло в другую сторону... а может, они укрылись у Жемчужных
Островов, бывших целью этого несчастливого похода... а может, уже пошло на
дно морское...
Конан выругался, помянув Нергала, Сета и всех злобных демонов,
властителей вилайетских бурь, ураганов и штормов. И туранцы, и немедийцы, и
бритунцы, служившие, как и он сам, владыке Аграпура пресветлому Илдизу, были
ему добрыми товарищами, и за последний год он пролил рядом с ними немало
крови, а еще больше выпил вина. И все они теперь пошли на Серые Равнины, в
царство Серые Равнины, в царство Нергала, погибнув не в бою и даже не в
пьяной кабацкой потасовке, а захлебнувшись в мерзкой соленой воде! Плохой
конец для таких славных воинов!
Потом он еще раз оглядел мятущиеся морские дали и решил, что все могло
повернуться хуже. Так ли, иначе, но он остался жив; правда, без пищи, воды и
огня, зато с кинжалом. Что же касается службы туранскому владыке и похода на
Жемчужные Острова, где сияющие морские перлы продают по десятку за один
золотой, то с этим придется повременить. Подождать несколько дней, пока он
не доберется до Шандарата, самого северного из туранских портов... там он
узнает, где находятся "Ксапур" и "Акит", если только злобные демоны не
утащили их на дно вместе с остатками сотни Синих Тюрбанов...
Конан глубоко вдохнул соленый воздух, чувствуя, как силы возвращаются к
нему. Отдых не занял много времени, хоть сражение с бурным морем и скользкой
скалой истомило киммерийца; но после этих испытаний дорога по камням, под
холодным влажным ветром, казалась ему прогулкой. Он был молод, вынослив и
силен, как буйвол; но, в отличие от буйвола, он мог многие дни обходится без
пищи и не боялся холода. И он отправился в путь, скользя среди прибрежных
утесов словно тень; босые ноги его ступали уверенно, ветер развевал пряди
черных волос, потемневшие синие глаза то озирали скалы, то поднимались к
темным небесам, то глядели на полуразбитый корпус "Ильбарса", пронзенный
драконьим клыком. Впрочем, корабль скоро скрылся из вида, и теперь Конан мог
смотреть лишь на камни, море и тучи.
Он шел к закату солнца, огибая северную оконечность моря Вилайет, а
потом собирался повернуть к югу. Там, у побережья, лежали холодные степи да
бесплодные пустыни, и Шандарат был первым городом, который мог встретиться
ему. Конана, однако, тяготы пути не страшили, ибо в тех пустынях и степях он
уже бывал и помнил, что хоть разжиться в низ нечем, зато на морском берегу
можно обнаружить кое-что съедобное. Ракушки да водоросли, например: сыт с
них не будешь, а жив - без сомнения. Если же удастся промыслить рыбу...
Конан ощупал свой кинжал, добрый туранский клинок длиной в две ладони с
серебряной витой рукоятью, и принялся размышлять, сколько жаренных бараньих
туш, копченых окороков да каплунов на вертеле испытали остроту этого лезвия.
Так он шел и предавался воспоминаниям, пока не стемнело. Шторм на море
к вечеру утих, ветер стал не таким пронзительным и холодным, и к волнам
спустились чайки. Было их превеликое множество, и вылавливали они мелкую
рыбешку, оглушенную бурей, метались с хриплыми вскриками над морем, словно
заблудшие души, не нашедшие покоя на Серых Равнинах. Но одна птица парила в
вышине, под самыми облаками, на недвижно распростертых крыльях, и не