"Леонард Карпентер. Конан и осквернители праха ("Конан") " - читать интересную книгу автора

глазам. Словом, Конан знал со всей определенностью, куда вел его Ювиус.
На верную смерть.
И удивляться тут было особенно нечему. Сумел же вкрадчивый мерзавец без
мыла влезть ему в душу в Увадре - местечке на краю пустыни. А потом, едва
познакомившись, - до бесчувствия напоить коварным местным вином, которое
приготовляли из дынь. Тогда-то он и стащил у киммерийца Звезду. Да не просто
стащил, но и подбросил на место бесценного перстня дешевые побрякушки,
краденые к тому же. А потом - вот это было уже воистину дьявольски хитро! -
с потрохами сдал Конана стражникам визиря. С тем чтобы его без проволочек
приговорили к удушению на рассвете. И за что? За кражу какой-то дребедени,
об которую он и пачкаться бы не стал...
Ювиус, конечно, был законченным негодяем. И притом интриганом, какого
нечасто встретишь в занюханном пограничном городишке. Но ни мужества, ни
воинского искусства в человечишке не было и в помине. Обычная уличная крыса,
которая навряд ли выживет вдали от привычной помойки, посреди враждебной и
беспощадной пустыни. Когда Ювиус обнаружил, что Конан удрал из-под стражи,
увел лошадь и гонится за ним с явным намерением замочить подлеца, - воришка
ударился в панику. И, думая только о том, как бы спастись от страшного
киммерийца, галопом помчался безо всякой дороги.
А Конан, жаждавший вернуть Звезду и подгоняемый стражниками, дышавшими
ему в затылок, без особых раздумий пустился следом. Тоже неплохо. И вот
теперь вор, как явствовало из петлявшего следа, основательно заблудился. И
час за часом продолжал бестолково углубляться в огненную духовку пустыни...
- Если жара не прикончит его, это сделаю я, - вслух подытожил
киммериец. - Кромом клянусь, как есть поджарю мерзавца! Нечего было красть
мое имущество!.. - Тут он призадумался, ибо вопрос о принадлежности Звезды
решался отнюдь не так однозначно. Однако некоторое время спустя Конан все же
заверил свою кобылу тоном оскорбленного собственника: - В конце концов, это
я, а не он, снял Звезду с пальца проворовавшегося принца!..
Покачиваясь в седле, он щурил глаза, наблюдая за тем, как постепенно
менялась местность вокруг. Спекшаяся, точно кирпич, земля уступала место
пестрому лоскутному одеялу россыпей потрескавшегося камня. Местами трещины
были такими глубокими, что в них вполне могла бы застрять лошадь. В других
местах к небу вздымались причудливые башни кристаллической соли, похожие на
обломанные клыки каких-то мертвых чудовищ. У подножия башен лежали
мертвенно-синие тени. Конану пришлось пустить лошадь шагом.
- Осторожнее, девочка, - предупредил он животное. - Если твои прежние
хозяева уж так твердо намерены нас поймать, это, скорее всего, произойдет
именно здесь!
С этими словами он еще раз пристально оглядел пройденную пустыню.
Никаких признаков погони, впрочем, не было видно.
Впереди волнами перекатывался знойный воздух. Эти колебания не только
завораживали, но и не давали никакой возможности рассмотреть толком, что
делалось позади. Однако едва заметные следы преследуемого упрямо тянулись в
самую глубину жутковатого места, а белая кобыла артачилась, не желая даже
шагом нести своего седока неведомо куда. Конан не стал ее заставлять: просто
спрыгнул с седла и повел лошадь в поводу. Он осторожно переступал глубокие
трещины, заваленные грязноватыми кристаллами соли.
И вдруг... Киммериец изумленно заморгал: перед ним был круглый пруд в
глинистых берегах. Пруд переливался в солнечных лучах, как ртуть. Подойдя